Минимальный уровень творческого характера произведений в авторском праве Франции

Эта статья опубликована под лицензией Creative Commons и не автором статьи. Поэтому если вы найдете какие-либо неточности, вы можете исправить их, обновив статью.

Обновить статью

Минимальный уровень творческого характера произведений в авторском праве Франции Creative Commons

Кашанин А. В.

Право. Журнал Высшей школы экономики, Год журнала: 2010, Номер №1, С. 114 - 124

Опубликована Янв. 1, 2010

Последнее обновление статьи Апрель 13, 2023

Эта статья опубликована под лицензией

Статистика

Аннотация

В работе исследуются проблемы эффективности авторско-правовой охраны произведений с незначительным уровнем творческого характера на материале практики французских судов. На основе анализа дисфункций, возникающих при включении таких произведений в число объектов авторского права, сформулированы выводы о пределах эффективности механизма континентального авторского права.

Ключевые слова

Авторское право, интеллектуальные права, интеллектуальная собственность, объект авторского права, авторские права, произведения с незначительным уровнем творческого характера, результат интеллектуальной деятельности, уровень творческого характера

Целью настоящей работы является рациональная реконструкция развития взглядов на уровень минимальных требований к творческому характеру объектов авторского права в практике французских судов, на формы правовой охраны произведений с незначительным уровнем творческого характера, а также оценка эффективности такой охраны¹.

Французский опыт судебной охраны произведений petite monnaie интересен прежде всего его сходством с наблюдаемыми в российской судебной практике подходами к рассматриваемым проблемам. В частности, следует отметить определенный параллелизм в отношении к минимальному уровню творческого характера, необходимому для предоставления произведению авторско-правовой охраны, к степени и способам аргументации позиций, выраженных в судебных решениях, в стереотипных направлениях решения возникающих проблем. Российский правоприменитель, как и французский, демонстрирует явную склонность к предоставлению указанным произведениям авторско-правовой охраны и, соответственно, крайнему снижению требований к уровню творческого характера объектов авторского права.

Общность наблюдаемых тенденций позволяет делать некоторые прогнозы о вызовах и проблемах, которые встанут перед отечественным правопорядком, а также обсуждать вопрос о применимости сформулированных во французской доктрине и практике способов их разрешения.

Во Франции, как и в большинстве европейских правопорядков, требования к охраноспособному произведению сформулированы крайне лаконично. Более того, в действующем Кодексе интеллектуальной собственности 1992 г. общее указание на признак оригинальности вообще отсутствует². Требование к оригинальности произведения формулируется и конкретизируется в доктрине и судебной практике. Однако выработанные там подходы к решению проблемы вряд ли можно назвать последовательными, поскольку конкретизации оригинальности произведения, анонсированные в качестве применяемых на практике, явно контрастируют с критериями, используемыми в действительности.

Традиционным для французской доктрины и судебной практики является признание последовательной субъективной интерпретации критерия оригинальности произведения как выражения личности автора, так что по произведению можно установить фигуру автора либо, как минимум, понимание рассматриваемого признака в значении своеобразия, неповторимости произведения³. В доктрине и судебной практике эксплицитно признаются достаточно высокие стандарты охраноспособности, что в целом соответствует логике континентального авторского права, вытекающей из личностно ориентированных легитимаций.

Однако вопреки декларациям судебная практика исходит из значительно более мягких стандартов охраноспособности, предоставляя широкую охрану произведениям с незначительным уровнем творческого характера. По кругу результатов интеллектуальной деятельности, охраняемых посредством созидательной системы охраны, наблюдается явное сходство с англо-американской системой копирайта⁴.

В действительности суды не выясняют, насколько в произведении выражена личность автора, насколько оно является своеобразным и неповторимым. Во многих случаях оказывается достаточным отнести произведение к принципиально охраноспособным видам, без дальнейшего установления его оригинальности⁵, что позволяет предоставить авторско-правовую охрану большой группе произведений petite monnaie.

В качестве другого средства снижения требований к творческому характеру произведения используется замена субъективных признаков оригинальности объективным критерием новизны, устанавливаемой посредством сравнения произведения с уже существующими интеллектуальными продуктами на предмет установления их существенного сходства⁶ и отличий. Акцент на признаке новизны (определяемой в сравнении с конкретными интеллектуальными продуктами) вытесняет анализ того, насколько произведение в принципе тяготеет к стандартным и общераспространенным продуктам, либо, наоборот, является оригинальным и принципиально неповторимым. Лишь откровенно банальные произведения, когда у их создателей вообще отсутствует возможность проявить творчество при их создании, признаются неохраноспособными⁷.

Следует отметить, что объективизация критерия творчества — это одна из специфических особенностей французской судебной практики⁸. Как представляется, это является следствием крайнего снижения стандартов охраноспособности. Отказ от установления своеобразия и неповторимости произведения (именно в этих признаках можно усмотреть проявление своеобразия личности автора) делает необходимым определение, как минимум, присутствия отличий интеллектуального продукта от уже существующих произведений, т.е. его новизны.

Наконец, следует отметить признание во французской судебной практике значения факторов, исключающих творческий характер произведения, что сближает ее в данном вопросе с германским правопорядком. Речь идет о признании интеллектуального продукта неохраноспособным, если отсутствовала возможность создания произведения в оригинальной форме (в силу его прикладных целей, соображений технической применимости), либо при полном его соответствии стандартным и банальным для данной сферы интеллектуальным продуктом⁹. При этом сама по себе возможность выбора и упорядочения элементов составных произведений уже рассматривается как сильное свидетельство в пользу его охраноспособности.

Таким образом, во французской судебной практике был выработан максимально низкий стандарт охраноспособности, что привело к включению в сферу авторскоправовой охраны значительной части произведений petite monnaie, в том числе тех из них, которые следует признать принципиально повторимыми. Это, однако, до определенного момента не приводило к социально ощутимым дисфункциям. Негативные последствия, связанные со снижением стандарта охраноспособности, смягчались тем, что предметом судебных разбирательств первоначально были преимущественно традиционные виды произведений, независимое повторение которых оставалось маловероятным. Соответственно, случаи установления монополии на принципиально повторимые интеллектуальные продукты оставались сравнительно редкими. Кроме того, экономическое значение таких объектов было до определенного момента незначительным.

Ситуация принципиально изменилась с распространением компьютерных программ и баз данных. Выяснилось, что большая часть таких интеллектуальных продуктов, решение о включении которых в состав объектов авторского права было принято законодателем в 1985 г. под влиянием лобби производителей программ, а также в силу международно-правовых обязательств, не вписывается даже в минимальные стандарты охраноспособности¹⁰.

Французский правоприменитель выбрал прямо противоположный путь решения проблем, нежели германский¹¹. Через месяц после включения программ для ЭВМ в перечень охраноспособных объектов Кассационный суд Франции принял основополагающее решение по делу Babolat Maillot с/ Pachot. Кассационный суд пошел на дальнейшее снижение требований к охраноспособному произведению, прямо отказавшись от интерпретации оригинальности как выражения личности автора (умеренная субъективная концепция) и признав произведение охраноспособным в случае, если его создание требовало интеллектуальной деятельности¹²(крайняя субъективная концепция). Практически, однако, это означало, что компьютерной программе предоставлялась авторско-правовая охрана, если она не была механически скопирована, а у ее создателя при написании программы была минимальная возможность выбора (например, между несколькими вариантами комбинации стандартных блоков программы)¹³. Таким образом, существенное значение приобретал признак новизны, что соответствовало общей тенденции к объективизации используемого французскими судами критерия творчества.

После принятия решения по делу Babolat Maillot с/Pachot нижестоящие суды стали исходить из охраноспособности компьютерных программ как из само собой разумеющегося положения вещей, не требуя от сторон доказывания ее оригинальности¹⁴Knöbl H.P. Op. cit. S. 218.

Аналогичные подходы применялись и к правовой охране баз данных. Центральное значение приобрел признак новизны базы данных. Лишь в случае, если база данных была в полной мере стандартной и банальной, а у ее создателя полностью отсутствовали возможности выбора при ее создании (выбора данных, выбора оригинальной структуры базы), суд мог отказать в ее охране. На деле все это означало предоставление максимальной охраны произведениям petite monnaie¹⁵.

Итог последовательной реализации логики снижения стандартов охраноспособности произведений был закономерен: во Франции фактически сложилась двучленная система авторского права, во многом противоречивая и недостаточно эффективная.

Действительно, крайнее снижение требований к уровню творческого характера произведений и включение в сферу авторского права нетворческих интеллектуальных продуктов неизбежно приводят к замещению традиционных для континентального авторского права конструкций механизмами защиты инвестиций, характерными для конкурентного права. Использование критериев новизны и интеллектуальной работы позволяет судам предоставлять исключительное право на принципиально повторимые объекты. Это влечет возникновение указанных дисфункций, связанных с сосуществованием нескольких исключительных прав на один и тот же объект, а также с недостаточностью легитимации монополизации таких объектов с точки зрения обеспечения общественных интересов¹⁶. Кроме того, такое решение не позволяет эффективно охранять наиболее важные и ресурсоемкие элементы компьютерных программ и баз данных (прежде всего сами данные, принципиальные программные решения).

Все это заставило законодателя и правоприменителя вводить новые механизмы, направленные не столько на охрану творческого вклада создателя, сколько на защиту инвестиций. Данный процесс получил в литературе наименование «экономизация авторского права». Его суть заключается в расширении перечня охраноспособных объектов авторского права с одновременным сужением объема авторско-правовой охраны.

Прежде всего, в отношении нетворческих продуктов невозможно существование личных неимущественных прав. Хотя во Франции эксплицитно автору не отказывается в осуществлении личных неимущественных прав, тем не менее судебная практика отказывается от безусловного применения закрепленного в Art. L. 121-1 Кодекса интеллектуальной собственности принципа их неотчуждаемости и признает способность личных прав автора быть в определенной мере предметом сделок¹⁷, как минимум, в форме отказа от личных прав, данного на будущее¹⁸. Во французской доктрине признанию определенных форм отчуждения личных прав способствует использование принципа незыблемости договора (ст. 1134 ФГК), методологии взвешивания имущественного и неимущественного интересов, конструкции злоупотребления правом, института доверительных сделок¹⁹. В судебной практике признается юридическая сила согласия на нарушение права, данного после факта нарушения, а также распоряжение droit moral в соглашениях с работодателем и соавторами²⁰. Следует, однако, учитывать, что именно признак неотчуждаемости и непередаваемости составляет основу понятия личного права, в противном случае будет утрачена возможность указать на принципиальные отличия личных и имущественных прав²¹. В связи с этим можно констатировать, что droit moral во Франции в настоящее время все больше утрачивает личную природу.

Другое проявление «экономизации» авторского права заключается в уменьшении объема правовой охраны²². В отношении элементов произведений petite monnaie оказывается невозможным предоставление исключительных имущественных прав, поскольку, как правило, все они относятся к нетворческим и общедоступным, а их монополизация противоречит общественному интересу²³.

В связи с этим становится непредставимым осуществление ряда традиционных исключительных прав в отношении целого произведения, в частности права на переработку произведения²⁴.

Наконец, следует учитывать, что, поскольку независимое повторение произведений petite monnaie доступно любому специалисту в соответствующей области, включение их в сферу авторско-правовой охраны лишает предоставляемые их создателям авторские права признаков исключительности, поскольку с высокой степенью вероятности приводит к их возникновению на один и тот же объект у нескольких авторов. Соответственно, осуществление исключительных имущественных и личных неимущественных прав на произведение оказывалось существенно затрудненным.

По сути, правовая охрана произведения сводится к запрету прямого его копирования. Таким образом, традиционный для континентального авторского права механизм исключительных прав переинтепремируется правоприменителем и, по сути, замещается механизмами американской системы копирайта.

Следствием данного процесса является смена подходов к определению управомоченного лица. Если для создания охраноспособного продукта достаточно интеллектуальной работы, доступной любому специалисту в соответствующей сфере, то центральной фигурой становится уже не автор, а лицо, вложившее инвестиции в объект. Это прямо было установлено французским законодателем, признавшим правообладателем производителя программ и баз данных²⁵См.: Art. L. 113-9 и 341-1 CPI. . Также следует отметить такое нововведение, как охрану содержания баз данных (Art. L. 342-5 CPI) в соответствии с Директивой ЕС 96/6/ЕС от 11 марта 1996 г. о правовой охране баз данных, направленное исключительно на охрану инвестиций. Наконец, интересной является сложившаяся в последнее время практика предоставления правовой охраны «информационным произведениям», представляющим собой результат простой обработки информационных данных.

Все это позволяет говорить о том, что формально в рамках системы французского авторского права складывается альтернативная система охраны произведений petite monnaie, имеющая принципиально иные цели (охрана вложенных инвестиций) и природу, делающую ее более близкой к системе копирайт и конкурентному праву. Такой итог является необходимым следствием решения о снижении стандартов охраноспособности произведений в авторском праве: традиционные механизмы авторского права к произведениям petite monnaie неприменимы, а потому включение данных продуктов в состав охраноспособных объектов приводит к трансформации указанных механизмов и экономизации авторского права.

Оценка сложившегося положения вещей не может быть однозначной. С одной стороны, именно механизмы охраны инвестиций необходимы для охраны произведений petite monnaie, а потому их появление в правовой системе, несомненно, соответствует потребностям оборота.

С другой стороны, формирование системы охраны произведений petite monnaie, которая по своей логике должна быть самостоятельной, имеет место в рамках авторского права, для которого характерны совсем иные механизмы, основанные на учете неповторимости произведения и охране личных неимущественных интересов автора. По сути, законодатель и правоприменитель пытаются решить проблемы охраны произведений petite monnaie неподходящими средствами и объединить в рамках единого института две разнородных системы. Это не может не привести либо к утрате единства и нарастанию противоречивости и неоднородности авторского права, либо к утрате его природы как института, направленного на охрану результатов творческой деятельности.

Собственно, именно эти процессы наблюдаются сегодня в европейских правопорядка среди которых французский является наиболее показательным. С одной стороны, становятся очевидными эрозия традиционного континентального авторского права и замещение механизма исключительных прав, дополняемых охраной личных неимущественных интересов автора, механизмами охраны инвестиций (в части снижения требований, предъявляемых к произведениям; распространения авторской монополии на объекты, традиционно рассматривавшиеся как неохраняемые; признания юридических лиц первоначальными правообладателями; сужения объема исключительных и личных неимущественных прав; утраты предоставляемыми правами признаков исключительности). Это, однако, делает неэффективной охрану интересов авторов традиционных творческих произведений, особенно если такие произведения включаются в состав интеллектуальных продуктов petite monnaie с инвестиционной природой.

С другой стороны, попытка сформировать систему охраны инвестиций в рамках традиционных механизмов авторского права, предназначенных для совсем иных целей, лишает найденные решения необходимой эффективности. Отметим, прежде всего, неприспособленность юридической конструкции исключительных прав, возникающих с момента создания произведения, а также института личных неимущественных прав к охране принципиально повторимых интеллектуальных продуктов. Немаловажным также является и то, что многие из ресурсоемких элементов произведений petite monnaie остаются вне авторско-правовой охраны (как раз в силу принципиальной общедоступности и возможности независимого повторения), поскольку установление авторско-правовой монополии на них было бы чрезмерным с точки зрения обеспечения общественных интересов. Соответственно, включение произведений с незначительным уровнем творчества в сферу объектов авторского права является неэффективным также с позиций обеспечения охраны инвестиций.

Все это свидетельствует о чужеродности цели охраны инвестиций авторскому праву и необходимости поиска такой формы охраны интеллектуальных продуктов инвестиционного характера, которая создавала бы препятствия для третьих лиц в использовании объектов без вложения соответствующих инвестиций, но не ограничивала бы участников оборота в возможностях самостоятельного и независимого создания аналогичных объектов²⁶.