Исследования образа физического «Я» в различных психологических школах
Опубликована Апрель 25, 2015
Последнее обновление статьи Дек. 19, 2022
Настоящая статья направлена на исследование современного состояния и систематизацию существующих представлений об образе и схеме тела. Для анализа теоретических моделей были выделены следующие критерии: экспликация механизма, лежащего в основе формирования и перестройки образа тела, выявление аспектов образа тела, развитие которых объясняется представленными концепциями. Отдельно рассматривался вопрос о различии между схемой и образом тела, что представляется актуальным в связи с уточнением нейронных механизмов репрезентации своего тела субъектом. В рамках обсуждения феноменологического уровня телесного опыта рассматриваются предположения, согласно которым схема тела является фрагментарной, а не иерархической структурой. Показаны существенные различия в понимании базовых механизмов формирования образа тела, что обусловлено вниманием к разным телесным феноменам. Анализировались психодинамический, когнитивный, социокультурный, феминистский и междисциплинарные подходы. Были выделены механизмы интеграции-дифференциации, когнитивного обобщения и интроекции-интернализации. Высказывается предположение о необходимости рассматривания образа тела в контексте задач на присвоение своего тела личностью. При понимании личности как инструмента формирования и поддержания интегрированности психических процессов, паттерн взаимосвязанных и взаимообусловленных изменений в процессах, которые происходят при конструировании образа внешней ситуации или образа «Я», приобретает особый психологический смысл. Необходимым становится корректное выделение структуры интегративных задач, в решение которых вовлекается субъект в ходе нормального жизненного процесса и в исключительных ситуациях – при наличии физических дефектов, при резком изменении внешности и т.п. Встающие перед субъектом задачи развития определяют специфику формирования образа тела и его возможных искажений.
Ключевые слова
Психологическое «Я», искажения образа тела, схема тела, телесность
В настоящее время существуют разнообразные теоретические модели, описывающие многоаспектный процесс восприятия личностью своего телесного бытия. В научной литературе в качестве интегрального понятия, очерчивающего весь круг эмпирических фактов, относимых к переживаниям и представлениям субъекта о собственном теле, используются понятия физического «Я» (образа физического «Я»), телесного «Я», образа тела. В некоторых случаях при обращении к вопросам отношения личности к своему физическому облику говорится о внешнем «Я».
В отечественной исследовательской традиции, основанной на деятельностном подходе к изучению психических процессов, проблема восприятия субъектом собственного тела рассматривалась опосредствовано, например:
Рассмотрение различных компонентов, входящих в структуру образа тела, влечет за собой несовпадение формулируемых определений. Так, американский психолог K. Thompson составил список из шестнадцати определений образа тела, используемых исследователями на современном этапе (Grogan, 1999). В них содержится указание на аспекты телесного опыта, которые порой употребляются как взаимозаменяемые, например, точность восприятия размеров тела, удовлетворенность телом и внешностью, оценка внешности и т.д.
По мнению T.F. Cash, L. Smolak, на феноменологическом уровне остается бесспорным наличие переживания материальной, телесной воплощенности своего «Я» как подтверждение реальности существования своего тела во времени и пространстве (Cash, 2011).
Не возникает споров лишь относительно начального слоя телесного опыта – схемы тела, которая признается всеми исследователями в качестве базовой репрезентации телесного опыта, дающей основу для последующей дифференциации телесных представлений и переживаний.
Для систематизации существующих разработок, подробно рассматриваемых ниже, были выделены следующие основные критерии:
Ответы на указанные вопросы позволят структурировать разноуровневую информацию, привлекаемую концепциями для объяснения и утверждения теоретических конструктов.
Предварительно рассмотрим вопрос о разграничении схемы тела и образа тела, который до сих пор обсуждается исследователями, поскольку именно понятие «схема тела» явилось первой концептуализацией телесного опыта.
Вопросы, стоящие перед исследователями при анализе схемы тела и образа тела, на современном этапе звучат следующим образом:
Понятие схемы тела, возникшее первоначально в неврологии и активно использующееся в разных областях науки – в физиологии, психологии, медицине, робототехнике и т.д., до сегодняшнего дня не имеет четкого определения. Кроме того, не до конца определен его нейрофизиологический субстрат.
Исследования Г. Хэда и Г. Холмса, проведенные в первой четверти ХХ века и значительно углубившие представления о нейрофизиологических механизмах и функциях схемы тела, по-прежнему сохраняют свою актуальность, несмотря на значительное число дополнений (Head, 2015). На предыдущем этапе исследователи, опираясь на наблюдения за пациентами с ампутированными конечностями и мозговыми нарушениями, преимущественно ограничивались констатацией наличия некого образа собственного тела в мозге пациента без детального рассмотрения организующих его процессов.
Первоначально для объяснения нарушения пространственных репрезентаций у больных с повреждением теменной доли Г. Хэд и Г. Холмс ввели понятие «постуральная схема», образованное от слова «posture». Однако позднее укрепился термин «схема тела», который, согласно определению, представляет собой постуральную модель, активно организующую и модифицирующую «впечатления, производимые входящими сенсорными сигналами/стимулами таким образом, что конечное переживание положения тела или его локализации входит в сознание, связываясь с тем, что происходило раньше» (Head, 2015). Важными свойствами схемы тела является действие по принципу разницы – она постоянно фиксирует изменения, происходящие с телом, непрерывно обновляется во время движения и является преимущественно бессознательной. Таким образом, подчеркивается динамический, «кольцевой» характер схемы тела, в противоположность ее статическому пониманию.
Важно отметить, что данные исследователи, основываясь на ряде наблюдений, выделили две схемы тела: постуральную модель и модель поверхности. Их мозговые механизмы не являются идентичными. Пациенты, которые обладали сохранной тактильной чувствительностью, не отдавали себе отчета в том, в каком положении находятся их конечности.
В некоторой степени разграничение двух схем тела предвосхитило последующие идеи об их принципиальной множественности.
Успехи Х. Хэда и Г. Холмса инициировали научные поиски в направлении дальнейшего исследования свойств схемы тела. Так, специалистами по нейронауке P. Haggard и D. Wolpert было выделено 7 ее фундаментальных свойств:
Важно, что данные свойства используются для отделения схемы тела от образа тела (Haggard, 2005).
Схема тела, по мнению Ю.С. Левика и В.С. Гурфинкеля, является основой ориентации в собственном теле и, прежде всего, неосознаваемой ориентации. То есть, каждый момент времени центральная нервная система (ЦНС) «отслеживает» положение звеньев, координаты рабочих точек, положение тела относительно осей «вверх-вниз» и «право-лево», обеспечивает сравнение со стандартом, описание последовательности звеньев, расположения рецепторов и эффекторов и т.п. (Гурфинкель, 1991).
Параллельно с достижениями неврологии (формировании представления о схеме тела) развивалась психоаналитическая практика, которая проблематизировала понятие «схемы тела», указав на необходимость более целостного подхода к его изучению и анализа его психологических составляющих.
Понятие «схема тела» получило дальнейшую концептуальную разработку в небольшой книге П. Шильдера «Korperschema», опубликованной им в 1923 году. Внимание исследователя привлекли мозговые нарушения, выражавшиеся в неразличении левой и правой части тела. Изучая механизмы центральной нервной системы, ответственные за создание так называемой пространственной карты или схемы тела, П. Шильдер пришел к выводу о необходимости параллельного исследования физиологических и психологических причин искажения восприятия собственного тела (Shilder, 1978). Понятие «схема тела» очерчивало круг лишь физиологических процессов, и была очевидна его недостаточность для перехода на психологический уровень. П. Шильдер высказался против современных ему неврологических подходов, замыкающихся на изучении мозговых механизмов схемы тела.
П. Шильдер вводит понятие «образ тела» (до него в психоанализе было принято говорить о телесном опыте или телесном Я) и определяет его как «картину нашего собственного тела, которую мы создаем в голове, т.е. то, каким образом тело представлено нам» (Shilder, 1978, С. 11). Образ тела обнаруживает себя во многих феноменологических проявлениях, а главное – в непосредственном переживании единства, целостности своего тела. Сюда же может быть отнесена схема тела, которую П. Шильдер определяет вслед за Х. Хэдом, как «постуральную модель тела» или трехмерный образ, который каждый имеет о себе.
В дальнейшем нестрогое разделение понятий схемы тела и образа тела породило путаницу. Например, в физиологии происходило отождествление этих понятий, поскольку не совсем была понятна роль различных анализаторов в конструировании схемы тела и образа тела (Куницына, 1968).
В современных исследованиях осуществляется попытка установить связь между проприоцептивными, тактильными и зрительными компонентами схемы тела и образа тела. Одной из таких теорий является теория зеркальных нейронов.
До сих пор, однако, ведутся споры относительно правомерности использования понятия «схема тела», не совсем ясно, какую именно реальность оно описывает и действительно ли имеется в нервной системе центральная модель, управляющая движениями тела.
По словам, Ю.С. Левика и В.С. Гурфинкеля, отсутствие прогресса в развитии теоретических представлений о функционировании схемы тела связано с тем, что это понятие в значительной степени опередило свое время. Для раскрытия этого механизма было недостаточно знаний о сенсомоторных координациях. «К числу важнейших предпосылок, необходимых для осуществления целесообразных, пространственно-ориентированных движений, относится способность воспринимать свое тело как некоторую единую физическую систему (физическое «Я»), отграниченную от экстраперсонального пространства и качественно отличную от него» (Гурфинкель, 1991, С. 89). Вполне логичным представляется вывод о том, что обеспечение целостности становится возможным, благодаря центральной интерсенсорной модели.
Бывшее ранее актуальным разграничение схемы тела на схему локализации и схему поверхности тела является абстракцией, скорее, схемы «вкладываются» друг в друга, образуя сложную многопараметрическую систему ориентации в теле.
Если на заре исследований возникала тенденция отождествлять схему тела и образ тела, а позднее, в противоположность, проводить между ними четкую грань, то теперь их соотношение представляется более сложным. Как пишут авторы сборника «Body Schema and Body Image: interdisciplinary perspectives on the body» H. Preester и V. Knockaert, размытость понятий обусловлена специфическими целями тех областей знаний, в рамках которых они используются (Preester, 2005). Авторы в большей степени ссылаются на философский дискурс, нейронауку и психологию, каждая эта область по-своему разрабатывает данное понятие, выхватывая его свойства без системного видения.
В рамках нейронауки ставится ударение на динамические аспекты репрезентации тела. Становится очевидным, что схема тела не может рассматриваться в «автономном» режиме, поскольку является производной от динамики тела в пространстве. Эта идея, высказанная еще П. Шильдером в 1935 году (нет восприятия без действия), и в то время не нашедшая серьезной поддержки, через несколько десятилетий стала методологическим базисом многих исследований (Shilder, 1978). Собственно идея динамического субъекта (в пространственном и временном отношении) является точкой «схода», объединения многих дисциплин в решении проблемы репрезентации телесного опыта.
Исследователей интересует момент перехода нейронных изменений на феноменологический уровень. Встает фундаментальная проблема осознания собственного телесного опыта.
По сравнению с «образом тела» понятие «схема тела» гораздо менее популярно в научной литературе. Однако вопросов, возникающих в связи с ним, не меньше.
Как объединить данные разных наук в стройную концепцию репрезентации тела? Ответ, предлагаемый некоторыми авторами, звучит следующим образом: объединяющим принципом должен стать динамический структурализм. Динамика и структура не являются противоположными понятиями, они отражают диалектику развития. Динамический подход фокусируется на особом качестве открытости, присущем разным уровням телесной организации: движущемуся телу, живущему в данный момент и имеющему опыт жизни, телу и субъекту, воплощенному телесно. Акцент делается не на структуре, локализованной где-то в мозге, а о структурирующем эффекте в нейронной организации, в переживании или формировании личности. Тело является целенаправленной системой, взаимодействующей с окружением, по тому рассматривать схему тела и образ тела необходимо в системе задач.
Важный вопрос о множественности или единичности схемы тела и ее взаимоотношениях с образом тела обсуждается в некоторых междисциплинарных работах. Так, М. Stamenov предлагает основываться на следующих рабочих определениях: схема тела есть совокупность нейронных репрезентаций тела и телесных функций в мозге, а образ тела – эксплицированная совокупность ментальных репрезентаций тела и его функций (Stamenov, 2005). Им было высказано предположение, что активация схемы тела в мозге приводит к телесному переживанию.
Исследователь утверждает, что репрезентации в рамках схемы тела и образа тела являются фрагментарными и не формируют единую структуру или иерархию. На любом уровне развития и функционирования схема тела и образ тела формируют своего рода «вероятностный коллектор», элементы которого не суммируются в реальный или виртуальный единый паттерн. Ощущение воплощенности в каждом конкретном случае «захватывается» фрагментарным образом тела, а не постоянно существующим базисом телесной идентичности. Все (феноменологические) репрезентации тела являются фрагментарными, единый паттерн телесной идентичности не соответствует реальности, а является больше теоретической абстракцией или теоретическим обобщением.
Широко распространено мнение, что единство, организованность и самоидентификация физического тела должны соответствовать единству схемы тела в мозге и образа тела в сознании. По мнению M. Stamenov, это утверждение не выдерживает критики, поскольку мы обладаем, скорее, несколькими схемами и образами тела (Stamenov, 2005).
Однако вопрос о том, чем обеспечивается переживание стабильной воплощенности и объединенного переживания «Я» остается открытым.
Обращаясь к следующему уровню репрезентации телесного опыта, необходимо упомянуть, что исторически первым направлением, обозначившим проблему образа тела и инициировавшим его изучение, стал психодинамический подход. В работе «The Image and Appearance of the Human Body», написанной в 1935 году и посвященной исключительно данной тематике, австрийский психоаналитик П. Шильдер сделал акцент на необходимости учитывать психологические и социокультурные составляющие образа тела, что и определило направление большинства последующих исследований. Через некоторое время был опубликован ряд работ, углубивших понимание структуры образа тела. Самыми известными из которых стали: монография S. Fisher и S.E. Cleveland «Body Image and Personality» (Fisher, 1968), в которой впервые появилась концепция «границ образа тела» и для изучения восприятия тела стали использоваться проективные методы, книга F. Shontz «Perceptual and Cognitive aspects of Body Experience» (Shontz, 1969), обосновывавшая необходимость введения понятия «телесный опыт» вместо понятия «образ тела», и вышедшая позднее двухтомная работа S. Fisher «Development and Structure of The Body Image» (Fisher, 1986).
Однако вскоре появились исследования, выходящие за рамки психодинамической парадигмы.
Так, в 1990-е годы выходят книги: K. Thompson «Body image disturbance: Assessment and treatment» (Thompson, 1990) и «Body image, eating disorders, and obesity: An integrative guide for assessment and treatment» (Thompson, 1996), T.F. Cash, T. Pruzinsky «Body Images: Development, Deviance and Change» (Cash, 2002), K. Philips «The Broken Mirror: Understanding and Treating Body Dysmorphic Disorder», S. Grogan «Body Image: Understanding Body Dissatisfaction in Men, Women, and Children» (Grogan, 2007) и др.
Предметом исследования становятся механизмы возникновения пищевых расстройств, дисморфофобические искажения образа тела, соматические заболевания и травмы, ограничивающие трудоспособность, эстетические дефекты (исследование клиентов косметологии и пластической хирургии). Колоссальную популярность получила тема физической привлекательности и исследование факторов неудовлетворенности своим телом у разной категории лиц.
Проблема образа тела стала рассматриваться и осмысливаться во многих измерениях: в аспекте глубинного эмоционального и телесного опыта, в эволюционной ретроспективе, в культурно-историческом контексте, в аспекте нейрофизиологических механизмов, обеспечивающих переживание тела, в рамках когнитивных и поведенческих социальных паттернов, принятых в отношении тела, и т.д.
Таким образом, на смену психодинамическим концепциям пришли когнитивно-бихевиоральные, социокультурные, эволюционные, информационно-процессуальные, феминистские теории, стали активно развиваться нейропсихологические исследования образа тела. Кроме того, был взят курс на интеграцию между различными концепциями и дисциплинами.
В настоящее время подавляющее большинство зарубежных работ по проблемам образа тела носит узконаправленный, прикладной характер.
К 2000-м годам работы по данной проблематике стали столь многочисленными, что в 2004 году один из наиболее плодовитых авторов в этой области, придерживающийся когнитивно-бихевиорального направления, Т.F. Cash с сотрудниками основал журнал «Body image: an International Journal of Research».
С середины 1990-х гг. существует журнал «Body and Society», публикации в котором посвящены широкому философско-социально-психологическому контексту исследований образа тела.
Рассмотрим подробнее современные подходы к изучению образа тела, перечисленные выше.
Современные исследования роли телесного опыта в развитии интрапсихических структур, ведущиеся в рамках психодинамического направления, опираются на основные принципы в отношении взаимосвязи телесного Я и формирующейся структуры личности, сформулированные еще первой плеядой психоаналитиков: З. Фрейдом, К. Абрахамом, Ш. Ференци, В. Райхом и впоследствии развитые представителями теории объектных отношений: М. Кляйн, М. Малер, В.Р. Ферберн, О. Кернберг, Х. Кохут, Дж. Мастерсон и др. (Соколова, 1985). По-прежнему уделяется большое внимание опыту ранних, довербальных взаимодействий ребенка со взрослым, корни патологии личностной организации усматриваются в особенностях межличностных отношений, определяющих формирование образа тела на ранних стадиях развития. Большое значение имеет опыт психических травм, искажающих структуру психических процессов.
В настоящее время, следуя общей тенденции к междисциплинарности, психоанализ активно ассимилирует идеи других направлений: нейрофизиологии, феноменологии, философии. Исследователи предпринимают попытку рассматривать явления с нескольких точек зрения, увязывая между собой данные разных уровней: физиологического, феноменологического, социокультурного.
В частности, благодаря данным нейрофизиологических исследований, постоянно уточняются и корректируются представления о развитии телесного Я в онтогенезе, об эмоциональной памяти тела, об источнике искажений образа тела и т.д.
Современными представителями психоанализа: J. Lichtenberg, M. Main, P. Fonagy, M. Target, D.W. Krueger и др. развиваются идеи о связи психической организации и телесного развития (Krueger, 2002). В рамках данного направления для обозначения телесного опыта концептуально обосновано использование термина телесное «Я», который не является синонимом «образа тела», а наоборот включает в себя последнее. Телесное «Я» представляет собой динамическую иерархию переживаний и когнитивных процессов, развивающихся от образов и слов через организующие паттерны к абстракциям более высокого уровня, и регулирующих общий психологический опыт (Krueger, 2002). Важно, что наряду со всей совокупностью телесных переживаний, связанных с функционированием тела, телесное «Я» несет в себе указание на их связь с идентичностью – присвоение своего тела, овладение им сопряжено с развитием личности, постепенной трансформацией телесных переживаний в эго-структуры. Образ тела же представляет собой динамическую, развивающуюся ментальную репрезентацию телесного «Я». J. Lichtenberg определяет телесное «Я» как комбинацию психического переживания телесной чувствительности, телесного функционирования и образа тела. Иначе говоря, образ тела помимо ощущений включает в себя когнитивные компоненты.
Развивающиеся в ходе онтогенеза ментальные репрезентации тела закладывают основу для чувства «Я». Форма представления образа тела в интрапсихическом опыте является преимущественно скрытой, бессознательной – он обнаруживает себя в метафорах, нарративах, в специфических симптомах, являющихся символическим выражением бессознательных переживаний. Субъект в большинстве случаев не отдает себе отчета в том, что его восприятие собственного тела окрашено эмоциями, которые актуально не осознаются. В психоанализе высказывается важная мысль о том, что некоторые телесные переживания блокируются и не допускаются в сознание из-за их высокой травматичности для субъекта (эта идея заимствуется из теории травмы, первоначально сформулированной О. Ранком) или же из-за установки на игнорирование эмоций, проявляющихся телесно.
Таким образом, тело становится контейнером для тех чувств, которые не могут быть высказаны, или даже просто допущены в сознание. Следствием заблокированности, недоступности телесных переживаний и связанных с ними эмоций является отсутствие средств для исследования и преобразования своего «Я», так утверждает D.W. Krueger (Krueger, 2002). Данный автор, объединив психодинамические принципы, теорию привязанности, нейропсихологию и науку о раннем развитии ребенка, формулирует представление об интеграции телесного и психологического «Я», как основы переживания собственной психофизической целостности, непрерывности и уникальности. Телесное «Я» дает начало так называемому психологическому «Я», фундаментом которого является ощущение того, что мы располагаемся внутри своего тела, что существует единство тела и разума, которые оба принадлежат нам. Психологическое «Я» развивается с овладением языком и символами, означивающими внутренний опыт и делающими возможным его выражение при коммуникации. В ходе онтогенеза должна осуществиться интеграция телесного «Я», разрозненные элементы телесного опыта начинают «концентрироваться» вокруг единого психического центра, что подразумевает развитие способности отражать собственные переживания и поведение, а также понимать чувства, желания, намерения, мысли других. Подчеркивается значимость в онтогенезе довербального телесного опыта, формируемого сенсомоторным взаимодействием тел ребенка и взрослого, осуществляющего заботу.
Важным фактором, наряду с анатомофизиологическим созреванием, оказывающим влияние на развитие телесного «Я и образа тела, является характер эмпатического взаимодействия ребенка и взрослого на ранних этапах психофизического развития первого, особенности отзеркаливающих реакций взрослого (иначе говоря, интерсубъективность, довербальное означивание телесных состояний ребенка действиями взрослого) (Krueger, 2002).
В работах психоаналитически-ориентированных исследователей выделяются три стадии развития телесного «Я»:
Таким образом, развитие чувства «Я» представляет собой интерперсональный процесс. Ф. Дольто пишет: «… образ тела в высшей степени бессознателен: он может частично стать предсознательным и лишь тогда, когда ассоциируется с сознательным языком, использующим метафоры и метонимии, отсылающие к образу тела, как в речевой мимике, так и в вербальном языке» (Дольто, 2006, С. 17). Иначе говоря, образ тела отражает символизацию отношений.
В то время как другие подходы сосредотачиваются на особенностях влияния социокультурных факторов или индивидуальных особенностей когнитивной обработки информации, психоанализ объясняет причины столь распространенных ныне явлений, связанных с искажениями образа тела (нервная анорексия, ожирение, самоповреждение и т.д.), исходя из нарушений в формировании базовых слоев телесного и эмоционального опыта.
Оно представлено работами следующих исследователей: T.F. Cash (Cash, 2008, 2011, 2012); T. Pruzinsky (Cash, 2002); E.F. Williams; M.T. Santos; H. Markus; R. Hamill; D.M. Lavallee; J.L. Jarry; T.A. Jakatdar и др.
Основываясь на концепции социального научения и когнитивного опосредствования поведения и эмоций, T.F. Cash разработал теоретическую модель формирования образа тела с учетом нескольких детерминант (Cash, 2011).
Для данного подхода характерно разделение исторических и текущих факторов, оказывающих влияние на образ тела. Вторые поддаются более быстрому изменению и именно на их корректировке сосредотачивается терапевтическая работа. Помимо этого, выделяются две основные переменные, определяющие отношение индивида к собственному телу: когнитивно-поведенческая значимость образа тела и позитивные или негативные оценки и представления субъекта о своей внешности.
Важным параметром оценки сложившегося образа тела является степень его схематичности или широта и устойчивость когнитивных обобщений о собственном теле, сформировавшихся в результате прошлого опыта. Чем меньше схематичность, тем более податливым окажется субъект в процессе преобразования образа тела. Под схемами понимаются когнитивные обобщения о себе, сложившиеся в результате прошлого опыта, которые организуют и направляют обработку информации, относящуюся к самому индивиду и его социальному окружению (Marcus, 1987).
Данное направление занимается исследованием когнитивной обработки информации, связанной с образом тела, и определением активирующих событий для подобной обработки (например, наблюдение и сравнение своего тела с телом других, изучение себя в зеркале, чья-либо оценка внешнего облика, ношение определенной одежды, занятия спортом, изменения во внешности и т.д.). Когнитивная обработка включает в себя внутренний диалог, состоящий из эмоционально-обусловленных автоматических мыслей, выводов, интерпретаций и заключений по поводу своего внешнего облика. Для того чтобы справиться с мыслями и чувствами, вызывающими тревогу, субъект, согласно данной модели, использует особые когнитивно-поведенческие стратегии: избегающие стратегии, фиксирующиеся на проблеме стратегии и стратегии рационального, позитивного принятия. Дисфункциональные схемы образа тела связаны с использованием двух первых стратегий. Кроме того, весьма вероятно возникновение порочного круга – взаимозависимости дисфункциональных схем образа тела и ошибочных копинговых стратегий.
Таким образом, нарушения образа тела усматриваются в когнитивных смещениях и искажениях при обработке и интерпретации информации, которая является центральной для построения образа тела.
В настоящее время возникла своеобразная потребность в курсах по управлению своей внешностью, ее восприятием и самопрезентацией (appearance self-management), которые разрабатываются и реализуются в обучающих программах по предотвращению психологических нарушений, связанных с образом тела (Winzelberg, 2002). На эту тему изданы, например, следующие работы: «Understanding the Causes of a Negative Body Image» B. Moe, «The Body Image Workbook: An Eight-step Program for Learning to like your looks» T.F. Cash (Cash, 2008), «Overcoming Body Image Disturbance: A Programme for People with Eating Desorders» L. Bell, J. Rushforth (Bell, Rushforth, 2008).
Отметим, что когнитивные модели образа тела в отношении расстройств пищевого поведения активно разрабатываются и в рамках концепций обработки информации K. Vitousek, F. Manke, D.A. Williamson, T.M. Stewart, M.A. White (Williamson, 2002), J.D. Feusner, J. Townsend, А. Bystritsky, S. Bookheimer (Feusner, 2007) и др. Искажения образа тела в них понимаются как один из типов когнитивного «смещения», которое приводит к избирательной, предвзятой интерпретации.
Подход представлен работами M. Tiggemann (Tiggemann, 2005, 2009); J.K. Thompson; L. Clark; H. Dohnt; M.P. Levine, (Levine, 2009); L. Smolak; E. Stice; M.Kindes и др.
Социокультурный подход, возникший на стыке психологии и социологии и представленный широким кругом теоретических разработок, предлагает иные концептуальные рамки для исследования образа тела. В их основе лежит общий методологический принцип приоритетной роли культурных ценностей в формировании отношения индивидов к собственному телу, иначе говоря, идея социального конструкционизма. Подвергаются анализу представления о физической привлекательности в разных культурных контекстах, условия их интроекции личностью, их значение для интеракции и социального статуса.
Последние три десятилетия ознаменовались резким увеличением количества научно-исследовательских работ, выполненных в русле данной парадигмы. Толчком для этого послужила усиливающаяся тенденция современного западного общества ориентироваться при оценке личности и на ее телесные характеристики. Изменение представлений о личности, в первую очередь, определяются трансформацией процессов индивидуализации. Именно с этим связывается мода на преобразование своего тела (от физических тренировок и диет до пластической хирургии). Эволюционные теории в рамках этого подхода рассматривают причины трансформаций представлений об идеальной и нежелательной внешности с точки зрения биологии, социологии и психологии в ходе исторического процесса. Параметры физической привлекательности связываются с репродуктивным потенциалом и высоким социальным статусом, как указывается в работах В. Суэми, А. Фернхем (Суэми, 2009), J.H. Langois, D. Singh, K.K. Dion, E.H. Eagly и др.
Как и остальные линии в исследовании образа тела, социокультурное направление берет свое начало от новаторских работ П. Шильдера, в которых образ тела впервые рассматривался как продукт целого ряда факторов, начиная с физиологических и заканчивая социальными. Он утверждал, что образ тела является не только перцептивным конструктом, но и отражением отношений и взаимодействий с другими (Shilder, 1978).
Помимо этих идей, имеются и другие теории, в рамках которых ведутся исследования интересующей нас проблемы. Это теория социального ожидания, основанная на принципе реципрокного детерминизма, – восприятие и поведение в отношении других влияет на то, как ведут себя последние, что, в свою очередь, влияет на то, как они себя воспринимают. Иначе этот эффект обозначается как самоактуализирующееся пророчество. Теория имплицитной личности рассматривает когнитивные структуры, которые индивиды используют для означивания мира. Теория статусной генерализации изучает, как внешние статусные характеристики влияют на социальное взаимодействие, при этом физическая привлекательность, как диффузная характеристика, ассоциируется с широким рядом желательных атрибутов, как при восприятии других, так и про восприятии себя.
Особую значимость проблематики тела в социально-психологических исследованиях и в современном обществе в целом подтверждает успех основанного в середине 1990-х годов в Великобритании журнала «Body and Society» («Тело и общество»).
В рамках данного подхода поднимаются следующие вопросы: влияние возраста (в исследуемые выборки интенсивнее начали включать детей, подростков, лиц пожилого возраста), социального положения, занятий спортом или танцами на образ тела, кросскультурные исследования, влияние медиа и т.д.
Если раньше исследователей интересовали только такие параметры тела, как форма и вес, то в последние два десятилетия перечень параметров существенно расширился. Анализу подвергается озабоченность стройностью у женщин, мускулистостью – у мужчин, реже можно встретить исследования отношения к чертам лица, степени загорелости кожи, татуировкам и т.д. В противоположность сформированной привычке исследовать негативные аспекты образа тела, начали появляться работы, сосредоточенные на изучении предикторов формирования положительного образа тела.
Существует отдельная область исследования, обозначаемая как women’s study, она объединяет разделы наук, которые изучают различные сферы жизни женщин – от физиологических особенностей женского организма до гендерно-ролевых установок в современном обществе.
Весьма популярными являются исследования влияния медиа на самовосприятие. Главный вопрос, который при этом встает перед исследователями: почему одни субъекты в большей степени чувствительны по отношению к пропагандируемым идеалам, в большей степени интроецируют, формируют на их основе Я-концепцию, а другие – в меньшей.
Социокультурный подход показывает, что в разные исторические периоды те или иные параметры тела связывались в сознании с определенными личностными чертами. Например, худоба в начале ХХ века в США и Великобритании ассоциировалась с болезнью (из-за связи ее с туберкулезом). В более позднее время она начала ассоциироваться со СПИДом. В настоящее время в западной культуре стройное тело ассоциируется с социальным успехом. Спортивное, мускулистое тело перестало быть символом ручного труда и сделалось знаком силы воли, энергии и самоконтроля. Причем, эффекты физической привлекательности сильнее при восприятии социальной компетентности (коммуникабельности и популярности) (Eagly, 1991).
Отметим, что когнитивно-бихевиоральная модель развития образа тела отчасти может быть причислена к социокультурному подходу, поскольку в ее основе лежит идея важности культурной социализации, особенностей межличностного общения и личных установок в отношении оценки и работы над своим телом.
Такого рода концепции разрабатываются N.M. McKinley (McKinley, 2012), L. Birke (Birke, 2000), S. Bordo, J. Butler, R. Braidotti, R. Diprose, E.Grosz и др. Данные исследования указывают на распространенность неудовлетворенности своим телом именно у женщин, что рассматривается не как результат индивидуальной патологии, а как систематический социальный феномен. Общество создает определенные стереотипы, которые довлеют над индивидуальным сознанием. Например, западные общества разделяли тело и разум, и женщины больше ассоциировались с телом, а мужчины – с разумом. Ассоциация «женщина – тело» со временем стала очень прочной. Имплицитно подразумевается, что женщины и девочки – это объекты, на которые смотрят и оценивают, выносят суждения о том, насколько их тела приближены к социальным стандартам. Данные факторы формируют особое женское самосознание и делают их зависимыми от других. В исследованиях феминистического толка довольно часто используется показатель «мера объективированного телесного самосознания» (objectified body consciousness), который содержит в себе указание на характер наблюдения за своим телом и телом других, степень интернализации культурных канонов в отношении тела и представления о внешности. Направления исследований чрезвычайно разнообразны: анализируется образ тела у белых и цветных женщин, гетересексуалок и женщин с нетрадиционной сексуальной ориентацией, женщин из престижных, средних и непривилегированных классов, женщин-инвалидов с ограниченными физическими возможностями, девочек-подростков и пожилых женщин. Рассматривается взаимодействие доминирующих социальных конструктов с другими «переменными» (например, раса, пол, класс и т.д.).
В противоположность интересу к нарушениям образа тела начинает формироваться концепция «положительного» образа тела в русле позитивной психологии. Появляются статьи на тему предикторов удовлетворенности своим телом в различных гендерно-возрастных и социально-экономических условиях. Исследуется формат жизни современного человека, большое внимание уделяется социальным сетям, которые также вносят свой вклад в формирование образа «Я» и образа тела, в частности. Разрабатываются профилактические программы для поддержания благополучного образа тела.
Итак, согласно выделенным критериям оценки рассматриваемых психологических подходов базовыми механизмами формирования образа тела являются:
Помимо этого, представленные направления концентрируются на объяснении различных компонентов образа тела. Психоаналитический подход выделяет нетождественные структуры образа тела и телесного «Я» (последнее рассматривается как базис общего психологического опыта). Он также объясняет переживание своего тела как отдельного и единого и представляет генезис зеркального образа как основы самосознания. Когнитивный, социокультурный и феминистский подходы сосредотачиваются на оценочном компоненте образа тела, описывающем характер восприятия собственного тела по сравнению с существующими эталонами.
Психоаналитическое направление затрагивает актуальную проблему схемы тела, которая, тем не менее, полнее раскрывается в междисциплинарных исследованиях. Ключевые положения, подвергающиеся на современном этапе пересмотру, связаны со структурой телесной идентичности, которая, как показывают нейрофизиологические данные, обеспечивается не едиными, а фрагментарными репрезентациями тела. Отсюда закономерно вытекает предположение о множественности схемы тела, вопреки более раннему представлению о ней, как о единичной.
Специального внимания заслуживает попытка рассматривать образ тела и схему тела в системе задач, решаемых субъектом. Данный подход соответствует поддерживаемой авторами настоящей статьи идее о корректности исследования физического «Я» в контексте процесса присвоения личностью своего тела. Мы исходим из теоретических концепций, рассматривающих личность как инструмент формирования и поддержания интегрированности психических процессов. Понятие «интеграции» позволяет увидеть в совокупности феноменов определенную структуру, паттерн взаимосвязанных и взаимообусловленных изменений в процессах, которые происходят при конструировании образа внешней ситуации или образа «Я», при преобразовании мотивационных структур и т.д.
Образ тела является производной структурой, складывающейся в процессе овладения, осознания личностью собственных физических особенностей. Отсюда увязываются в единый паттерн аффективные, когнитивные, оценочные компоненты, отражающие ту или иную сторону данного процесса, осуществляющегося в конкретных жизненных условиях.
Встающие перед субъектом задачи развития определяют специфику формирования образа тела, а также актуализирующихся механизмов и возможных искажений образа физического «Я». К подобным задачам можно отнести:
Необходимо подчеркнуть, что тело, присваемое субъектом, а также образ тела являются особой целостностью, которая конструируется, выстраивается онтогенетически в ходе выполнения операций в отношении своего тела и объектов внешнего мира. Данный подход к проблематике образа тела и схемы тела примиряет концепции, рассматривающие физическое «Я» субъекта на различных онтогенетических стадиях и в системе несовпадающих задач, и располагает их соответственно разным уровням формирования психической организации личности.