Loading...

This article is published under a Creative Commons license and not by the author of the article. So if you find any inaccuracies, you can correct them by updating the article.

Loading...
Loading...

Исследования образа физического «Я» в различных психологических школах Creative Commons

Link for citation this article

Айламазьян Аида Меликовна,

Каминская Наталья Андреевна

Национальный психологический журнал, Journal Year: 2015, Volume and Issue: №2, P. 45 - 55, https://doi.org/10.11621/npj.2015.0305

Published: April 25, 2015

Latest article update: Dec. 19, 2022

This article is published under the license

License
Link for citation this article Related Articles
Loading...

Abstract

Настоящая статья направлена на исследование современного состояния и систематизацию существующих представлений об образе и схеме тела. Для анализа теоретических моделей были выделены следующие критерии: экспликация механизма, лежащего в основе формирования и перестройки образа тела, выявление аспектов образа тела, развитие которых объясняется представленными концепциями. Отдельно рассматривался вопрос о различии между схемой и образом тела, что представляется актуальным в связи с уточнением нейронных механизмов репрезентации своего тела субъектом. В рамках обсуждения феноменологического уровня телесного опыта рассматриваются предположения, согласно которым схема тела является фрагментарной, а не иерархической структурой. Показаны существенные различия в понимании базовых механизмов формирования образа тела, что обусловлено вниманием к разным телесным феноменам. Анализировались психодинамический, когнитивный, социокультурный, феминистский и междисциплинарные подходы. Были выделены механизмы интеграции-дифференциации, когнитивного обобщения и интроекции-интернализации. Высказывается предположение о необходимости рассматривания образа тела в контексте задач на присвоение своего тела личностью. При понимании личности как инструмента формирования и поддержания интегрированности психических процессов, паттерн взаимосвязанных и взаимообусловленных изменений в процессах, которые происходят при конструировании образа внешней ситуации или образа «Я», приобретает особый психологический смысл. Необходимым становится корректное выделение структуры интегративных задач, в решение которых вовлекается субъект в ходе нормального жизненного процесса и в исключительных ситуациях – при наличии физических дефектов, при резком изменении внешности и т.п. Встающие перед субъектом задачи развития определяют специфику формирования образа тела и его возможных искажений.

Keywords

Психологическое «Я», искажения образа тела, схема тела, телесность

В настоящее время существуют раз­нообразные теоретические мо­дели, описывающие многоаспектный процесс восприятия личностью своего телесного бытия. В научной ли­тературе в качестве интегрального поня­тия, очерчивающего весь круг эмпириче­ских фактов, относимых к переживаниям и представлениям субъекта о собствен­ном теле, используются понятия физического «Я» (образа физического «Я»), телесного «Я», образа тела. В некоторых случаях при обращении к вопросам от­ношения личности к своему физическому облику говорится о внешнем «Я».


В отечественной исследовательской традиции, основанной на деятельност­ном подходе к изучению психических процессов, проблема восприятия субъ­ектом собственного тела рассматрива­лась опосредствовано, например:



  1. Через разработку проблем психологии общения. В рамках социально-перцеп­тивного подхода в работах А.А. Бода­лева, В.Н. Куницыной, В.Н. Панферова, С.М. Михеевой и др. исследовалось зна­чение внешнего облика и его экспрес­сивных характеристик для выстраива­ния образа собеседника (в широком смысле слова), для формирования впечатлений одного человека о другом, конструирования своего Я в ситуации общения (Бодалев, 1982; Куницына, 1968; Панферов, 1981).

  2. Через анализ условий возникнове­ния произвольных движений в иссле­дованиях А.В. Запорожца и его коллег. В данной серии работ разрабатыва­лись представления о том, что разви­тие произвольных движений требует нового способа отражения мира, преобразования форм чувствительности, а это неизбежно приводит к пере­стройке самоотражения и самосозна­ния (Запорожец, 1986).

  3. Через исследование развития эмо­циональной регуляции в связи с ее телесной сферой в работах В.В. Ле­бединского, М.К. Бардышевской (Бар­дышевская, 2003), О.С. Никольской, Е.Р. Баенской, М.М. Либлинга. Как было показано, различные уровни активно­сти требуют выработки определенных способов аффективной регуляции, по­зволяющих субъекту адаптировать­ся в окружающем мире. Формируемая схема тела во многом определяет­ся аффективной оценкой телесных ощущений, поскольку в основном от­бираются те ощущения, которые при­обретают положительные значения по оси «дискомфорт-комфорт».


Рассмотрение различных компонен­тов, входящих в структуру образа тела, влечет за собой несовпадение формули­руемых определений. Так, американский психолог K. Thompson составил спи­сок из шестнадцати определений обра­за тела, используемых исследователями на современном этапе (Grogan, 1999). В них содержится указание на аспекты телесного опыта, которые порой упо­требляются как взаимозаменяемые, на­пример, точность восприятия размеров тела, удовлетворенность телом и внеш­ностью, оценка внешности и т.д.


По мнению T.F. Cash, L. Smolak, на фе­номенологическом уровне остается бес­спорным наличие переживания матери­альной, телесной воплощенности своего «Я» как подтверждение реальности существования своего тела во времени и про­странстве (Cash, 2011).


Не возникает споров лишь относи­тельно начального слоя телесного опы­та – схемы тела, которая признается всеми исследователями в качестве ба­зовой репрезентации телесного опыта, дающей основу для последующей диф­ференциации телесных представлений и переживаний.


Для систематизации существующих разработок, подробно рассматриваемых ниже, были выделены следующие основ­ные критерии:



  1. определение механизма, который ле­жит в основе формирования и пере­стройки образа тела;

  2. выявление аспектов образа тела, раз­витие которых объясняется выделен­ными концепциями.


Ответы на указанные вопросы позво­лят структурировать разноуровневую информацию, привлекаемую концепци­ями для объяснения и утверждения тео­ретических конструктов.


Предварительно рассмотрим вопрос о разграничении схемы тела и образа тела, который до сих пор обсуждается исследователями, поскольку именно по­нятие «схема тела» явилось первой концептуализацией телесного опыта.


Вопросы, стоящие перед исследовате­лями при анализе схемы тела и образа тела, на современном этапе звучат сле­дующим образом:



  1. Нужно ли сохранять понятие схемы тела?

  2. Являются ли схема тела и образ тела множественными?

  3. Каково отношение схемы тела, образа тела и самосознания?


Понятие схемы тела, возникшее пер­воначально в неврологии и активно ис­пользующееся в разных областях науки – в физиологии, психологии, медицине, робототехнике и т.д., до сегодняшнего дня не имеет четкого определения. Кро­ме того, не до конца определен его ней­рофизиологический субстрат.


Исследования Г. Хэда и Г. Холмса, про­веденные в первой четверти ХХ века и значительно углубившие представления о нейрофизиологических механизмах и функциях схемы тела, по-прежнему сохраняют свою актуальность, несмо­тря на значительное число дополнений (Head, 2015). На предыдущем этапе исследователи, опираясь на наблюдения за пациентами с ампутированными ко­нечностями и мозговыми нарушениями, преимущественно ограничивались кон­статацией наличия некого образа соб­ственного тела в мозге пациента без де­тального рассмотрения организующих его процессов.


Первоначально для объяснения нару­шения пространственных репрезента­ций у больных с повреждением темен­ной доли Г. Хэд и Г. Холмс ввели понятие «постуральная схема», образованное от слова «posture». Однако позднее укре­пился термин «схема тела», который, согласно определению, представля­ет собой постуральную модель, актив­но организующую и модифицирующую «впечатления, производимые входящими сенсорными сигналами/стимулами таким образом, что конечное пережи­вание положения тела или его локализа­ции входит в сознание, связываясь с тем, что происходило раньше» (Head, 2015). Важными свойствами схемы тела явля­ется действие по принципу разницы – она постоянно фиксирует изменения, происходящие с телом, непрерывно об­новляется во время движения и является преимущественно бессознательной. Та­ким образом, подчеркивается динамиче­ский, «кольцевой» характер схемы тела, в противоположность ее статическому пониманию.


Важно отметить, что данные иссле­дователи, основываясь на ряде наблю­дений, выделили две схемы тела: посту­ральную модель и модель поверхности. Их мозговые механизмы не являются идентичными. Пациенты, которые обла­дали сохранной тактильной чувстви­тельностью, не отдавали себе отчета в том, в каком положении находятся их конечности.


В некоторой степени разграничение двух схем тела предвосхитило последу­ющие идеи об их принципиальной мно­жественности.


Успехи Х. Хэда и Г. Холмса иниции­ровали научные поиски в направлении дальнейшего исследования свойств схе­мы тела. Так, специалистами по нейро­науке P. Haggard и D. Wolpert было выде­лено 7 ее фундаментальных свойств:



  • пространственное кодирование (кодирует пространственное располо­жение тела);

  • модульный характер;

  • адаптивность;

  • мультимодальность;

  • интерперсональность (отражает не только собственное тело, но и тела других);

  • связность информации, приходящей от различных сенсорных каналов;

  • способность обновляться с движением.


Важно, что данные свойства исполь­зуются для отделения схемы тела от образа тела (Haggard, 2005).


Схема тела, по мнению Ю.С. Левика и В.С. Гурфинкеля, является основой ориентации в собственном теле и, пре­жде всего, неосознаваемой ориентации. То есть, каждый момент времени цен­тральная нервная система (ЦНС) «отсле­живает» положение звеньев, координаты рабочих точек, положение тела относительно осей «вверх-вниз» и «право-лево», обеспечивает сравнение со стандартом, описание последовательности звеньев, расположения рецепторов и эффекто­ров и т.п. (Гурфинкель, 1991).


Параллельно с достижениями невро­логии (формировании представления о схеме тела) развивалась психоанали­тическая практика, которая проблема­тизировала понятие «схемы тела», ука­зав на необходимость более целостного подхода к его изучению и анализа его психологических составляющих.


Понятие «схема тела» получило дальнейшую концептуальную разра­ботку в небольшой книге П. Шильде­ра «Korperschema», опубликованной им в 1923 году. Внимание исследовате­ля привлекли мозговые нарушения, вы­ражавшиеся в неразличении левой и правой части тела. Изучая механизмы центральной нервной системы, ответст­венные за создание так называемой пространственной карты или схемы тела, П. Шильдер пришел к выводу о необхо­димости параллельного исследования физиологических и психологических причин искажения восприятия собст­венного тела (Shilder, 1978). Понятие «схема тела» очерчивало круг лишь физиологических процессов, и была оче­видна его недостаточность для перехода на психологический уровень. П. Шиль­дер высказался против современных ему неврологических подходов, замыкаю­щихся на изучении мозговых механиз­мов схемы тела.


П. Шильдер вводит понятие «образ тела» (до него в психоанализе было при­нято говорить о телесном опыте или те­лесном Я) и определяет его как «картину нашего собственного тела, которую мы создаем в голове, т.е. то, каким образом тело представлено нам» (Shilder, 1978, С. 11). Образ тела обнаруживает себя во многих феноменологических проявле­ниях, а главное – в непосредственном переживании единства, целостности своего тела. Сюда же может быть отнесена схема тела, которую П. Шильдер определяет вслед за Х. Хэдом, как «посту­ральную модель тела» или трехмерный образ, который каждый имеет о себе.


В дальнейшем нестрогое разделение понятий схемы тела и образа тела поро­дило путаницу. Например, в физиологии происходило отождествление этих по­нятий, поскольку не совсем была понят­на роль различных анализаторов в кон­струировании схемы тела и образа тела (Куницына, 1968).


В современных исследованиях осу­ществляется попытка установить связь между проприоцептивными, тактильны­ми и зрительными компонентами схемы тела и образа тела. Одной из таких теорий является теория зеркальных нейронов.


До сих пор, однако, ведутся споры относительно правомерности исполь­зования понятия «схема тела», не сов­сем ясно, какую именно реальность оно описывает и действительно ли имеется в нервной системе центральная модель, управляющая движениями тела.


По словам, Ю.С. Левика и В.С. Гур­финкеля, отсутствие прогресса в раз­витии теоретических представлений о функционировании схемы тела связа­но с тем, что это понятие в значитель­ной степени опередило свое время. Для раскрытия этого механизма было не­достаточно знаний о сенсомоторных координациях. «К числу важнейших предпосылок, необходимых для осуществления целесообразных, простран­ственно-ориентированных движений, относится способность воспринимать свое тело как некоторую единую физическую систему (физическое «Я»), отграниченную от экстраперсонального про­странства и качественно отличную от него» (Гурфинкель, 1991, С. 89). Вполне логичным представляется вывод о том, что обеспечение целостности становит­ся возможным, благодаря центральной интерсенсорной модели.


Бывшее ранее актуальным разграниче­ние схемы тела на схему локализации и схему поверхности тела является абстрак­цией, скорее, схемы «вкладываются» друг в друга, образуя сложную многопараметрическую систему ориентации в теле.


Если на заре исследований возника­ла тенденция отождествлять схему тела и образ тела, а позднее, в противопо­ложность, проводить между ними чет­кую грань, то теперь их соотношение представляется более сложным. Как пи­шут авторы сборника «Body Schema and Body Image: interdisciplinary perspectives on the body» H. Preester и V. Knockaert, размытость понятий обусловлена спе­цифическими целями тех областей зна­ний, в рамках которых они использу­ются (Preester, 2005). Авторы в большей степени ссылаются на философский ди­скурс, нейронауку и психологию, каждая эта область по-своему разрабатывает данное понятие, выхватывая его свойства без системного видения.


В рамках нейронауки ставится ударе­ние на динамические аспекты репрезента­ции тела. Становится очевидным, что схема тела не может рассматриваться в «автоном­ном» режиме, поскольку является производной от динамики тела в пространстве. Эта идея, высказанная еще П. Шильдером в 1935 году (нет восприятия без действия), и в то время не нашедшая серьезной поддержки, через несколько десятилетий стала методологическим базисом многих иссле­дований (Shilder, 1978). Собственно идея динамического субъекта (в пространст­венном и временном отношении) является точкой «схода», объединения многих дисциплин в решении проблемы репрезента­ции телесного опыта.


Исследователей интересует момент перехода нейронных изменений на фе­номенологический уровень. Встает фун­даментальная проблема осознания соб­ственного телесного опыта.


По сравнению с «образом тела» по­нятие «схема тела» гораздо менее попу­лярно в научной литературе. Однако во­просов, возникающих в связи с ним, не меньше.


Как объединить данные разных наук в стройную концепцию репрезентации тела? Ответ, предлагаемый некоторыми авторами, звучит следующим обра­зом: объединяющим принципом должен стать динамический структурализм. Ди­намика и структура не являются противоположными понятиями, они отража­ют диалектику развития. Динамический подход фокусируется на особом качест­ве открытости, присущем разным уров­ням телесной организации: движущему­ся телу, живущему в данный момент и имеющему опыт жизни, телу и субъекту, воплощенному телесно. Акцент делается не на структуре, локализованной где-то в мозге, а о структурирующем эффекте в нейронной организации, в пережива­нии или формировании личности. Тело является целенаправленной системой, взаимодействующей с окружением, по тому рассматривать схему тела и образ тела необходимо в системе задач.


Важный вопрос о множественности или единичности схемы тела и ее взаи­моотношениях с образом тела обсужда­ется в некоторых междисциплинарных работах. Так, М. Stamenov предлагает основываться на следующих рабочих определениях: схема тела есть совокуп­ность нейронных репрезентаций тела и телесных функций в мозге, а образ тела – эксплицированная совокупность ментальных репрезентаций тела и его функций (Stamenov, 2005). Им было высказано предположение, что активация схемы тела в мозге приводит к телесно­му переживанию.


Исследователь утверждает, что ре­презентации в рамках схемы тела и образа тела являются фрагментарными и не формируют единую структуру или иерархию. На любом уровне развития и функционирования схема тела и образ тела формируют своего рода «вероят­ностный коллектор», элементы которо­го не суммируются в реальный или вир­туальный единый паттерн. Ощущение воплощенности в каждом конкретном случае «захватывается» фрагментарным образом тела, а не постоянно существу­ющим базисом телесной идентичности. Все (феноменологические) репрезентации тела являются фрагментарными, единый паттерн телесной идентичности не соответствует реальности, а является больше теоретической абстракцией или теоретическим обобщением.


Широко распространено мнение, что единство, организованность и само­идентификация физического тела долж­ны соответствовать единству схемы тела в мозге и образа тела в сознании. По мнению M. Stamenov, это утверждение не выдерживает критики, поскольку мы обладаем, скорее, несколькими схемами и образами тела (Stamenov, 2005).


Однако вопрос о том, чем обеспечи­вается переживание стабильной вопло­щенности и объединенного пережива­ния «Я» остается открытым.


Обращаясь к следующему уровню репрезентации телесного опыта, не­обходимо упомянуть, что исторически первым направлением, обозначившим проблему образа тела и инициировав­шим его изучение, стал психодинами­ческий подход. В работе «The Image and Appearance of the Human Body», напи­санной в 1935 году и посвященной ис­ключительно данной тематике, австрий­ский психоаналитик П. Шильдер сделал акцент на необходимости учитывать психологические и социокультурные составляющие образа тела, что и опре­делило направление большинства последующих исследований. Через неко­торое время был опубликован ряд работ, углубивших понимание структуры обра­за тела. Самыми известными из кото­рых стали: монография S. Fisher и S.E. Cleveland «Body Image and Personality» (Fisher, 1968), в которой впервые поя­вилась концепция «границ образа тела» и для изучения восприятия тела стали использоваться проективные методы, книга F. Shontz «Perceptual and Cognitive aspects of Body Experience» (Shontz, 1969), обосновывавшая необходимость введения понятия «телесный опыт» вме­сто понятия «образ тела», и вышедшая позднее двухтомная работа S. Fisher «Development and Structure of The Body Image» (Fisher, 1986).


Однако вскоре появились исследова­ния, выходящие за рамки психодинами­ческой парадигмы.


Так, в 1990-е годы выходят книги: K. Thompson «Body image disturbance: Assessment and treatment» (Thompson, 1990) и «Body image, eating disorders, and obesity: An integrative guide for assessment and treatment» (Thompson, 1996), T.F. Cash, T. Pruzinsky «Body Images: Development, Deviance and Change» (Cash, 2002), K. Philips «The Broken Mirror: Understanding and Treating Body Dysmorphic Disorder», S. Grogan «Body Image: Understanding Body Dissatisfaction in Men, Women, and Children» (Grogan, 2007) и др.


Предметом исследования становят­ся механизмы возникновения пище­вых расстройств, дисморфофобические искажения образа тела, соматические за­болевания и травмы, ограничивающие трудоспособность, эстетические дефек­ты (исследование клиентов косметоло­гии и пластической хирургии). Колос­сальную популярность получила тема физической привлекательности и иссле­дование факторов неудовлетворенности своим телом у разной категории лиц.


Проблема образа тела стала рассма­триваться и осмысливаться во многих измерениях: в аспекте глубинного эмо­ционального и телесного опыта, в эво­люционной ретроспективе, в культур­но-историческом контексте, в аспекте нейрофизиологических механизмов, обеспечивающих переживание тела, в рамках когнитивных и поведенческих социальных паттернов, принятых в отношении тела, и т.д.


Таким образом, на смену психо­динамическим концепциям пришли когнитивно-бихевиоральные, социокультурные, эволюционные, информа­ционно-процессуальные, феминистские теории, стали активно развиваться ней­ропсихологические исследования обра­за тела. Кроме того, был взят курс на интеграцию между различными концеп­циями и дисциплинами.


В настоящее время подавляющее большинство зарубежных работ по про­блемам образа тела носит узконаправ­ленный, прикладной характер.


К 2000-м годам работы по данной проблематике стали столь многочи­сленными, что в 2004 году один из наиболее плодовитых авторов в этой области, придерживающийся когнитив­но-бихевиорального направления, Т.F. Cash с сотрудниками основал журнал «Body image: an International Journal of Research».


С середины 1990-х гг. существует журнал «Body and Society», публикации в котором посвящены широкому фило­софско-социально-психологическому контексту исследований образа тела.


Рассмотрим подробнее современные подходы к изучению образа тела, пере­численные выше.


Психоаналитический подход


Современные исследования роли те­лесного опыта в развитии интрапси­хических структур, ведущиеся в рамках психодинамического направления, опираются на основные принципы в отношении взаимосвязи телесного Я и формирующейся структуры лич­ности, сформулированные еще первой плеядой психоаналитиков: З. Фрейдом, К. Абрахамом, Ш. Ференци, В. Райхом и впоследствии развитые представителями теории объектных отношений: М. Кляйн, М. Малер, В.Р. Ферберн, О. Кер­нберг, Х. Кохут, Дж. Мастерсон и др. (Со­колова, 1985). По-прежнему уделяется большое внимание опыту ранних, довербальных взаимодействий ребенка со взрослым, корни патологии личност­ной организации усматриваются в осо­бенностях межличностных отношений, определяющих формирование образа тела на ранних стадиях развития. Боль­шое значение имеет опыт психических травм, искажающих структуру психиче­ских процессов.


В настоящее время, следуя общей тен­денции к междисциплинарности, пси­хоанализ активно ассимилирует идеи других направлений: нейрофизиологии, феноменологии, философии. Исследо­ватели предпринимают попытку рас­сматривать явления с нескольких точек зрения, увязывая между собой данные разных уровней: физиологического, фе­номенологического, социокультурного.


В частности, благодаря данным ней­рофизиологических исследований, пос­тоянно уточняются и корректируют­ся представления о развитии телесного Я в онтогенезе, об эмоциональной памя­ти тела, об источнике искажений образа тела и т.д.


Современными представителями психоанализа: J. Lichtenberg, M. Main, P. Fonagy, M. Target, D.W. Krueger и др. развиваются идеи о связи психиче­ской организации и телесного развития (Krueger, 2002). В рамках данного направления для обозначения телесно­го опыта концептуально обосновано ис­пользование термина телесное «Я», ко­торый не является синонимом «образа тела», а наоборот включает в себя по­следнее. Телесное «Я» представляет со­бой динамическую иерархию пере­живаний и когнитивных процессов, развивающихся от образов и слов через организующие паттерны к абстракциям более высокого уровня, и регулирующих общий психологический опыт (Krueger, 2002). Важно, что наряду со всей сово­купностью телесных переживаний, свя­занных с функционированием тела, телесное «Я» несет в себе указание на их связь с идентичностью – присвоение своего тела, овладение им сопряжено с развитием личности, постепенной трансформацией телесных пережи­ваний в эго-структуры. Образ тела же представляет собой динамическую, раз­вивающуюся ментальную репрезента­цию телесного «Я». J. Lichtenberg опре­деляет телесное «Я» как комбинацию психического переживания телесной чувствительности, телесного функционирования и образа тела. Иначе говоря, образ тела помимо ощущений включает в себя когнитивные компоненты.


Развивающиеся в ходе онтогенеза ментальные репрезентации тела закла­дывают основу для чувства «Я». Форма представления образа тела в интрапси­хическом опыте является преимущественно скрытой, бессознательной – он обнаруживает себя в метафорах, нарра­тивах, в специфических симптомах, являющихся символическим выражением бессознательных переживаний. Субъект в большинстве случаев не отдает себе отчета в том, что его восприятие собст­венного тела окрашено эмоциями, кото­рые актуально не осознаются. В психо­анализе высказывается важная мысль о том, что некоторые телесные переживания блокируются и не допускаются в со­знание из-за их высокой травматично­сти для субъекта (эта идея заимствуется из теории травмы, первоначально сфор­мулированной О. Ранком) или же из-за установки на игнорирование эмоций, проявляющихся телесно.


Таким образом, тело становится кон­тейнером для тех чувств, которые не мо­гут быть высказаны, или даже просто допущены в сознание. Следствием забло­кированности, недоступности телесных переживаний и связанных с ними эмоций является отсутствие средств для исследо­вания и преобразования своего «Я», так утверждает D.W. Krueger (Krueger, 2002). Данный автор, объединив психодинами­ческие принципы, теорию привязанно­сти, нейропсихологию и науку о раннем развитии ребенка, формулирует представ­ление об интеграции телесного и психологического «Я», как основы переживания собственной психофизической целостно­сти, непрерывности и уникальности. Те­лесное «Я» дает начало так называемому психологическому «Я», фундаментом ко­торого является ощущение того, что мы располагаемся внутри своего тела, что существует единство тела и разума, которые оба принадлежат нам. Психологическое «Я» развивается с овладением языком и символами, означивающими внутренний опыт и делающими возможным его выражение при коммуникации. В ходе онто­генеза должна осуществиться интеграция телесного «Я», разрозненные элементы телесного опыта начинают «концентрироваться» вокруг единого психического центра, что подразумевает развитие способности отражать собственные пережи­вания и поведение, а также понимать чув­ства, желания, намерения, мысли других. Подчеркивается значимость в онтогенезе довербального телесного опыта, формируемого сенсомоторным взаимодействи­ем тел ребенка и взрослого, осуществляю­щего заботу.


Важным фактором, наряду с анатомо­физиологическим созреванием, оказы­вающим влияние на развитие телесного «Я и образа тела, является характер эм­патического взаимодействия ребенка и взрослого на ранних этапах психофи­зического развития первого, особенно­сти отзеркаливающих реакций взросло­го (иначе говоря, интерсубъективность, довербальное означивание телесных состояний ребенка действиями взрослого) (Krueger, 2002).


В работах психоаналитически-ори­ентированных исследователей выделя­ются три стадии развития телесного «Я»:



  1. Стадия раннего переживания тела, на которой главную роль играет пропри­оцептивная чувствительность. Ребенок еще не отделяет свое тело от окруже­ния. Прикосновения взрослого формирует ощущение его границ, а эмпати­ческие ответные реакции означивают на довербальном уровне внутренние состояния ребенка. Так указывается в работах Д. Винникота, Дж. Кестенбер­га, Дж. Гротштейна, а также Д. Анзье.

  2. Определение границ тела и разделение внутренних состояний. Установление границ тела и внутренних состояний формирует интегрированное чувство «Я». Происходит разделение внутрен­него и внешнего – что есть «Я» и что – «не-Я». Внутренний опыт ребенка становится цельным, поскольку он больше не представляет собой собрание частей.

  3. Определение и интеграция телесного «Я» как основы самосознания. Новый уровень самосознания – 15-18 меся­цев, когда ребенок узнает себя в зер­кале и начинает говорить «нет», фор­мируется переживание отдельности своего существования. При нормаль­ном развитии переживание и образы, связанные с телом, а также ощущение телесных границ объединяются в еди­ное целое. Синтез телесного «Я» и пси­хологического «Я» позволяет ощущать себя целостным и непрерывным.


Таким образом, развитие чувства «Я» представляет собой интерперсональ­ный процесс. Ф. Дольто пишет: «… образ тела в высшей степени бессознателен: он может частично стать предсознательным и лишь тогда, когда ассоциируется с сознательным языком, использующим метафоры и метонимии, отсылающие к образу тела, как в речевой мимике, так и в вербальном языке» (Дольто, 2006, С. 17). Иначе говоря, образ тела отражает символизацию отношений.


В то время как другие подходы сосре­дотачиваются на особенностях влияния социокультурных факторов или инди­видуальных особенностей когнитивной обработки информации, психоана­лиз объясняет причины столь распро­страненных ныне явлений, связанных с искажениями образа тела (нервная анорексия, ожирение, самоповреждение и т.д.), исходя из нарушений в формиро­вании базовых слоев телесного и эмоци­онального опыта.


Когнитивно-бихевиоральное направление


Оно представлено работами следую­щих исследователей: T.F. Cash (Cash, 2008, 2011, 2012); T. Pruzinsky (Cash, 2002); E.F. Williams; M.T. Santos; H. Markus; R. Hamill; D.M. Lavallee; J.L. Jarry; T.A. Jakatdar и др.


Основываясь на концепции соци­ального научения и когнитивного опо­средствования поведения и эмоций, T.F. Cash разработал теоретическую модель формирования образа тела с учетом нескольких детерминант (Cash, 2011).


Для данного подхода характерно раз­деление исторических и текущих фак­торов, оказывающих влияние на образ тела. Вторые поддаются более быстрому изменению и именно на их корректировке сосредотачивается терапевтиче­ская работа. Помимо этого, выделяются две основные переменные, определяю­щие отношение индивида к собственно­му телу: когнитивно-поведенческая зна­чимость образа тела и позитивные или негативные оценки и представления субъекта о своей внешности.


Важным параметром оценки сложив­шегося образа тела является степень его схематичности или широта и устойчи­вость когнитивных обобщений о собст­венном теле, сформировавшихся в результате прошлого опыта. Чем меньше схематичность, тем более податливым окажется субъект в процессе преобразо­вания образа тела. Под схемами понима­ются когнитивные обобщения о себе, сло­жившиеся в результате прошлого опыта, которые организуют и направляют обра­ботку информации, относящуюся к само­му индивиду и его социальному окруже­нию (Marcus, 1987).


Данное направление занимается ис­следованием когнитивной обработки ин­формации, связанной с образом тела, и определением активирующих событий для подобной обработки (например, наблюдение и сравнение своего тела с телом других, изучение себя в зеркале, чья-либо оценка внешнего облика, ношение определенной одежды, занятия спортом, изме­нения во внешности и т.д.). Когнитивная обработка включает в себя внутренний диалог, состоящий из эмоционально-обусловленных автоматических мыслей, вы­водов, интерпретаций и заключений по поводу своего внешнего облика. Для того чтобы справиться с мыслями и чувствами, вызывающими тревогу, субъект, согласно данной модели, использует особые ког­нитивно-поведенческие стратегии: избегающие стратегии, фиксирующиеся на проблеме стратегии и стратегии рацио­нального, позитивного принятия. Дисфун­кциональные схемы образа тела связаны с использованием двух первых стратегий. Кроме того, весьма вероятно возникнове­ние порочного круга – взаимозависимо­сти дисфункциональных схем образа тела и ошибочных копинговых стратегий.


Таким образом, нарушения образа тела усматриваются в когнитивных смещениях и искажениях при обработке и интерпре­тации информации, которая является цен­тральной для построения образа тела.


В настоящее время возникла своео­бразная потребность в курсах по управ­лению своей внешностью, ее восприя­тием и самопрезентацией (appearance self-management), которые разрабатыва­ются и реализуются в обучающих про­граммах по предотвращению психологи­ческих нарушений, связанных с образом тела (Winzelberg, 2002). На эту тему изда­ны, например, следующие работы: «Under­standing the Causes of a Negative Body Im­age» B. Moe, «The Body Image Workbook: An Eight-step Program for Learning to like your looks» T.F. Cash (Cash, 2008), «Overcoming Body Image Disturbance: A Programme for People with Eating Desorders» L. Bell, J. Rush­forth (Bell, Rushforth, 2008).


Отметим, что когнитивные модели образа тела в отношении расстройств пищевого поведения активно разраба­тываются и в рамках концепций обра­ботки информации K. Vitousek, F. Manke, D.A. Williamson, T.M. Stewart, M.A. White (Williamson, 2002), J.D. Feusner, J. Townsend, А. Bystritsky, S. Bookheimer (Feusner, 2007) и др. Искажения образа тела в них пони­маются как один из типов когнитивного «смещения», которое приводит к избира­тельной, предвзятой интерпретации.


Социокультурный подход


Подход представлен работами M. Tiggemann (Tiggemann, 2005, 2009); J.K. Thompson; L. Clark; H. Dohnt; M.P. Levine, (Levine, 2009); L. Smolak; E. Stice; M.Kindes и др.


Социокультурный подход, возник­ший на стыке психологии и социоло­гии и представленный широким кругом теоретических разработок, предлагает иные концептуальные рамки для исследования образа тела. В их основе лежит общий методологический принцип при­оритетной роли культурных ценностей в формировании отношения индивидов к собственному телу, иначе говоря, идея социального конструкционизма. Подвергаются анализу представления о фи­зической привлекательности в разных культурных контекстах, условия их ин­троекции личностью, их значение для интеракции и социального статуса.


Последние три десятилетия ознаме­новались резким увеличением количе­ства научно-исследовательских работ, выполненных в русле данной парадиг­мы. Толчком для этого послужила уси­ливающаяся тенденция современного западного общества ориентироваться при оценке личности и на ее телесные характеристики. Изменение представле­ний о личности, в первую очередь, опре­деляются трансформацией процессов индивидуализации. Именно с этим связывается мода на преобразование сво­его тела (от физических тренировок и диет до пластической хирургии). Эволю­ционные теории в рамках этого подхода рассматривают причины трансформа­ций представлений об идеальной и не­желательной внешности с точки зрения биологии, социологии и психологии в ходе исторического процесса. Пара­метры физической привлекательности связываются с репродуктивным потен­циалом и высоким социальным статусом, как указывается в работах В. Суэми, А. Фернхем (Суэми, 2009), J.H. Langois, D. Singh, K.K. Dion, E.H. Eagly и др.


Как и остальные линии в исследова­нии образа тела, социокультурное на­правление берет свое начало от нова­торских работ П. Шильдера, в которых образ тела впервые рассматривался как продукт целого ряда факторов, начиная с физиологических и заканчивая соци­альными. Он утверждал, что образ тела является не только перцептивным кон­структом, но и отражением отношений и взаимодействий с другими (Shilder, 1978).


Помимо этих идей, имеются и дру­гие теории, в рамках которых ведутся исследования интересующей нас про­блемы. Это теория социального ожи­дания, основанная на принципе реципрокного детерминизма, – восприятие и поведение в отношении других влия­ет на то, как ведут себя последние, что, в свою очередь, влияет на то, как они себя воспринимают. Иначе этот эффект обозначается как самоактуализирующе­еся пророчество. Теория имплицитной личности рассматривает когнитивные структуры, которые индивиды исполь­зуют для означивания мира. Теория статусной генерализации изучает, как внешние статусные характеристики вли­яют на социальное взаимодействие, при этом физическая привлекательность, как диффузная характеристика, ассоци­ируется с широким рядом желательных атрибутов, как при восприятии других, так и про восприятии себя.


Особую значимость проблематики тела в социально-психологических ис­следованиях и в современном обществе в целом подтверждает успех основанно­го в середине 1990-х годов в Великобри­тании журнала «Body and Society» («Тело и общество»).


В рамках данного подхода поднима­ются следующие вопросы: влияние возра­ста (в исследуемые выборки интенсивнее начали включать детей, подростков, лиц пожилого возраста), социального поло­жения, занятий спортом или танцами на образ тела, кросскультурные исследова­ния, влияние медиа и т.д.


Если раньше исследователей интере­совали только такие параметры тела, как форма и вес, то в последние два десяти­летия перечень параметров существен­но расширился. Анализу подвергается озабоченность стройностью у женщин, мускулистостью – у мужчин, реже мож­но встретить исследования отношения к чертам лица, степени загорелости кожи, татуировкам и т.д. В противоположность сформированной привычке исследовать негативные аспекты образа тела, начали появляться работы, сосредоточенные на изучении предикторов формирования положительного образа тела.


Существует отдельная область иссле­дования, обозначаемая как women’s study, она объединяет разделы наук, которые из­учают различные сферы жизни женщин – от физиологических особенностей жен­ского организма до гендерно-ролевых установок в современном обществе.


Весьма популярными являются иссле­дования влияния медиа на самовосприя­тие. Главный вопрос, который при этом встает перед исследователями: почему одни субъекты в большей степени чувствительны по отношению к пропаган­дируемым идеалам, в большей степени интроецируют, формируют на их осно­ве Я-концепцию, а другие – в меньшей.


Социокультурный подход показыва­ет, что в разные исторические периоды те или иные параметры тела связыва­лись в сознании с определенными лич­ностными чертами. Например, худоба в начале ХХ века в США и Великобрита­нии ассоциировалась с болезнью (из-за связи ее с туберкулезом). В более позд­нее время она начала ассоциироваться со СПИДом. В настоящее время в западной культуре стройное тело ассоциируется с социальным успехом. Спортивное, мускулистое тело перестало быть символом ручного труда и сделалось знаком силы воли, энергии и самоконтроля. Причем, эффекты физической привлекательно­сти сильнее при восприятии социальной компетентности (коммуникабельности и популярности) (Eagly, 1991).


Отметим, что когнитивно-бихевио­ральная модель развития образа тела от­части может быть причислена к соци­окультурному подходу, поскольку в ее основе лежит идея важности культурной социализации, особенностей межлич­ностного общения и личных установок в отношении оценки и работы над сво­им телом.


Феминистские концепции образа тела


Такого рода концепции разрабатыва­ются N.M. McKinley (McKinley, 2012), L. Birke (Birke, 2000), S. Bordo, J. Butler, R. Braidotti, R. Diprose, E.Grosz и др. Данные исследования указывают на распростра­ненность неудовлетворенности своим телом именно у женщин, что рассма­тривается не как результат индивидуальной патологии, а как систематический социальный феномен. Общество созда­ет определенные стереотипы, которые довлеют над индивидуальным сознани­ем. Например, западные общества разде­ляли тело и разум, и женщины больше ассоциировались с телом, а мужчины – с разумом. Ассоциация «женщина – тело» со временем стала очень прочной. Имплицитно подразумевается, что жен­щины и девочки – это объекты, на ко­торые смотрят и оценивают, выносят суждения о том, насколько их тела при­ближены к социальным стандартам. Данные факторы формируют особое женское самосознание и делают их зависимыми от других. В исследованиях феминистического толка довольно ча­сто используется показатель «мера объективированного телесного самосоз­нания» (objectified body consciousness), который содержит в себе указание на характер наблюдения за своим телом и телом других, степень интернализации культурных канонов в отношении тела и представления о внешности. Направле­ния исследований чрезвычайно разнообразны: анализируется образ тела у бе­лых и цветных женщин, гетересексуалок и женщин с нетрадиционной сексуаль­ной ориентацией, женщин из престиж­ных, средних и непривилегированных классов, женщин-инвалидов с ограни­ченными физическими возможностя­ми, девочек-подростков и пожилых жен­щин. Рассматривается взаимодействие доминирующих социальных конструк­тов с другими «переменными» (напри­мер, раса, пол, класс и т.д.).


В противоположность интересу к на­рушениям образа тела начинает форми­роваться концепция «положительного» образа тела в русле позитивной психо­логии. Появляются статьи на тему предикторов удовлетворенности своим те­лом в различных гендерно-возрастных и социально-экономических условиях. Исследуется формат жизни современно­го человека, большое внимание уделяется социальным сетям, которые также вносят свой вклад в формирование образа «Я» и образа тела, в частности. Разрабатывают­ся профилактические программы для под­держания благополучного образа тела.


Итак, согласно выделенным критери­ям оценки рассматриваемых психологи­ческих подходов базовыми механизма­ми формирования образа тела являются:



  1. в рамках психоаналитического под­хода – интеграция и дифференциа­ция психических структур;

  2. в рамках когнитивного и когнитивно- поведенческого подходов – когнитив­ное обобщение и интерпретация;

  3. в рамках социокультурного и феми­нистского подходов – интроекция и интернализация культурно-специ­фических представлений о теле.


Помимо этого, представленные на­правления концентрируются на объя­снении различных компонентов образа тела. Психоаналитический подход выде­ляет нетождественные структуры образа тела и телесного «Я» (последнее рассма­тривается как базис общего психологи­ческого опыта). Он также объясняет переживание своего тела как отдельного и единого и представляет генезис зер­кального образа как основы самосоз­нания. Когнитивный, социокультурный и феминистский подходы сосредотачи­ваются на оценочном компоненте обра­за тела, описывающем характер воспри­ятия собственного тела по сравнению с существующими эталонами.


Психоаналитическое направление за­трагивает актуальную проблему схемы тела, которая, тем не менее, полнее рас­крывается в междисциплинарных исследо­ваниях. Ключевые положения, подвергаю­щиеся на современном этапе пересмотру, связаны со структурой телесной идентичности, которая, как показывают нейрофи­зиологические данные, обеспечивается не едиными, а фрагментарными репрезента­циями тела. Отсюда закономерно вытекает предположение о множественности схемы тела, вопреки более раннему представле­нию о ней, как о единичной.


Специального внимания заслужива­ет попытка рассматривать образ тела и схему тела в системе задач, решаемых субъектом. Данный подход соответству­ет поддерживаемой авторами настоящей статьи идее о корректности исследова­ния физического «Я» в контексте процес­са присвоения личностью своего тела. Мы исходим из теоретических концеп­ций, рассматривающих личность как ин­струмент формирования и поддержания интегрированности психических про­цессов. Понятие «интеграции» позволяет увидеть в совокупности феноменов опре­деленную структуру, паттерн взаимосвя­занных и взаимообусловленных изменений в процессах, которые происходят при конструировании образа внешней ситуации или образа «Я», при преобразо­вании мотивационных структур и т.д.


Образ тела является производной струк­турой, складывающейся в процессе овла­дения, осознания личностью собственных физических особенностей. Отсюда увязы­ваются в единый паттерн аффективные, когнитивные, оценочные компоненты, от­ражающие ту или иную сторону данного процесса, осуществляющегося в конкрет­ных жизненных условиях.


Встающие перед субъектом задачи развития определяют специфику фор­мирования образа тела, а также актуа­лизирующихся механизмов и возмож­ных искажений образа физического «Я». К подобным задачам можно отнести:



  • осознание себя телесным субъектом, обладающим уникальностью и реали­зующим себя через телесные функции;

  • осознание особенностей внешности в их соотнесении с существующими эталонами;

  • овладение экспрессивными компо­нентами поведения;

  • учет физических возможностей в про­цессе достижения желаемого и физиче­ских барьеров, стоящих на данном пути.


Необходимо подчеркнуть, что тело, присваемое субъектом, а также образ тела являются особой целостностью, которая конструируется, выстраивает­ся онтогенетически в ходе выполне­ния операций в отношении своего тела и объектов внешнего мира. Данный под­ход к проблематике образа тела и схе­мы тела примиряет концепции, рассма­тривающие физическое «Я» субъекта на различных онтогенетических стадиях и в системе несовпадающих задач, и располагает их соответственно разным уровням формирования психической организации личности.


Литература:



  1. Бардышевская М.К. Диагностика эмоциональных нарушений у детей / М.К. Бардышевская, В.В. Лебединский. – Москва : Психология, 2003. – 320 с.

  2. Бодалев А.А. Восприятие и понимание человека человеком / А.А. Бодалев ; под ред. А.А. Бодалева. – Москва : Изд-во Моск. Ун-та, 1982. – 200 с.

  3. Гурфинкель В.С. Концепция схемы тела и моторный контроль / В.С. Гурфинкель, Ю.С. Левик // Интеллектуальные процессы и их моделирование. Организация движений / под ред. А.В. Чернавского. – Москва : Наука, 1991.

  4. Дольто Ф. Бессознательный образ тела // Ф. Дольто Собр. соч. В 16 т. Т. 16. – Москва : ERGO, 2006. – 376 с.

  5. Запорожец А.В. Избранные психологические труды. В 2 т. Т. 2 // Собр. соч. в 2 т. – Москва : Педагогика, 1986. – 296 с.

  6. Куницына В.Н. К вопросу формирования образа своего тела у подростков / В.Н. Кунцина // Вопросы психологии. – 1968. – № 1. – С. 90-99.

  7. Лабунская В.А. Эстетическая оценка своего лица и значимость внешнего облика для женщин, использующих различные практики преобразования внешнего облика / В.А. Лабунская // Лицо человека как средство общения: междисциплинарный подход / отв. ред. В.А. Барабанщиков, А.А. Демидов, Д.А. Дивеев. – Москва : Когито-Центр, 2012. – 348 с.

  8. Николаева В.В. От традиционной психосоматики к психологии телесности / В.В. Николаева, Г.А. Арина // Вестник МГУ. Сер. 14. Психология. – 1996. – № 2. – С.8-18.

  9. Панферов В.Н. Внешность и личность / В.Н. Панферов // Социальная психология личности : сб. статей / отв. ред. А.А. Бодалев. – Ленинград : Знание, 1974. – С. 106-113.

  10. Первичко Е.И. Особенности эмоционального и телесного опыта у детей с ожоговыми травмами // International Journal of Psychology. – 2008. – Т. 43. – №3-4. –С. 115-115.

  11. Соколова Е.Т. Исследования «образа тела» в зарубежной психологии / Е.Т. Соколова, А.Н. Дорожевец // Вестник Моск. Ун-та. Сер. 14. Психология. – 1985. – № 4. – С. 39-49.

  12. Соколова Е.Т. Клиническая психология утраты Я /Е.Т. Соколова. – Москва : Смысл, 2015. – 407 с.

  13. Суэми В. Психология красоты и привлекательности / В.Суэми, А. Фернхем. – Санкт-Петербург : Питер, 2009. – 240 с.

  14. Тхостов А.Ш. Психология телесности / А.Ш. Тхостов. – Москва : Смысл, 2002. – 288 с.

  15. Bell L., Rushforth J. Overcoming body image disturbance: A program for people with eating disorders. – London: Routledge, 2008.

  16. Birke L. Feminism and the Biological Body. – New Brunswick, NJ: Rutgers University Press, 2000.

  17. Cash T.F. Body image and plastic surgery // D.B. Sarwer et al. (Eds). Psychological Aspects of Reconstructive and Cosmetic Surgery: Clinical, Empirical, and Ethical Perspectives. – Philadelphia: Lippincott, Williams & Wilkins, 2006. – pp. 37-59.

  18. Cash T.F. Cognitive-behavioral perspectives on body image // T.F Cash (Ed.). Encyclopedia of Body Image and Human Appearance. – London, UK, and San Diego, CA: Academic Press (Elsevier), 2012. – pp. 334-342.

  19. Cash T.F. The Body Image Workbook: An Eight-Step Program for Learning to like Your Looks. – Oakland: New Harbinger Publications, 2008.

  20. Cash T.F., Pruzinsky T. Future challenges for body image theory, research, and clinical, practice // T.F. Cash & T. Pruzinsky (Eds.) Body Images: A Handbook of Theory, Research, and Clinical Practice. – New York: Guilford Press, 2002. – pp. 509-516.

  21. Cash T.F., Smolak L. Body Image: A Handbook of Science, Practice, and Prevention. New York: Guilford Press, 2011.

  22. Eagly E.H. What is beautiful is good, but… A meta-analytic review of research on the physical attractiveness stereotype // Psychological Bulletin. – 1991. – V. 110. – pp. 109-128.

  23. Feusner J.D., Townsend J., Bystritsky A., Bookheimer S. Visual Information Processing of Faces in Body Dysmorphic Disorder // Archives of General Psychiatry. – 2007. – V. 64(12). – pp. 14-25.

  24. Fisher S. Development and Structure of The Body Image, Hillsdale. – N.J./London: Lawrence Erlbaum, 1986. – Vol. 1 & 2.

  25. Grogan S. Body Image: Understanding Body Dissatisfaction in Men, Women and Children. 2007. – NY, 1999. – 264 p.

  26. Haggard P., Wolpert D.M. Disorders of Body Scheme. Higher-Order Motor Disorders // Ed. Freund, Jeannerod, Hallett & Leiguarda. – Oxford University Press, 2005.

  27. Head H. Studies in Neurology. Vol. 2. – London: Oxford University Press, 1920.

  28. Krueger D.W. Integrating body self and psychological self: Creating a New Story in Psychoanalysis and Psychotherapy. – New York: Psychology Press, 2002.

  29. Levine M. P., Murnen S. «Everybody knows that mass media [pick one] are/are not a cause of eating disorders»: A critical review of evidence for a causal link between media, negative body image, and disordered eating in females // Journal of Clinical and Social Psychology. – 2009. – V. 28. – pp. 9-42.

  30. Marcus H., Hamill K., Sentis K.P. Thinking fat: Self-schemas for body weight-relevant information // Journal of Applied Social Psychology. –1987. – V. 17. – pp. 50-71.

  31. McKinley N.M. Feminist perspectives and objectified body consciousness // T.F. Cash & T. Pruzinsky (Eds.) Body Images: A Handbook of Theory, Research, and Clinical Practice. – NY: Guilford Press, 2012. – pp. 3-12.

  32. Preester H., Knockaert V. Body Schema and Body Image: interdisciplinary perspectives on the body. – John Benjamins B.V., 2005.

  33. Shilder P. The image and appearance of the human body. – New York: International Universities Press, 1978.

  34. Shontz F. Perceptual and Cognitive aspects of Body Experience. – N.Y.: Academic Press, 1969. – 250 p.

  35. Stamenov M. I. Body schema, body image, and mirror neurons // Body Schema and Body Image: interdisciplinary perspectives on the body. – John Benjamins B.V., 2005.

  36. Thompson J.K. Body image disturbance: Assessment and treatment. Elmsford. – NY: Pergamon Press, 1990.

  37. Tiggemann M. The state of body image research in clinical and social psychology // Journal of Social and Clinical Psychology. – 2005. – V. 24. – pp. 1202- 1210.

  38. Tiggemann M., Polivy J., Hargreaves D. The processing of thin ideals in fashion magazines: A source of social comparison or fantasy? // Journal of Social and Clinical Psychology. – 2009. – V. 28. – pp. 73-93.

  39. Williamson D.A., Stewart T.M., White M.A., York-Crowe E. An information-processing perspective on body image // T.F. Cash & T. Pruzinsky (Eds.) Body Images: A Handbook of Theory, Research, and Clinical Practice. – NY: Guilford Press, 2002.

  40. Winzelberg A.J., Abascal L., Taylor C.B. Psychoeducational approaches to the prevention and change of negative body image // T.F. Cash & T. Pruzinsky (Eds.) Body Images: A Handbook of Theory, Research, and Clinical Practice. – NY: Guilford Press, 2002. – pp. 3-12.