Загрузка...

Эта статья опубликована под лицензией Creative Commons и не автором статьи. Поэтому если вы найдете какие-либо неточности, вы можете исправить их, обновив статью.

Загрузка...
Загрузка...

Феномен прокрастинации в деятельности членов виртуальных проектных групп Creative Commons

Link for citation this article

Барабанщикова Валентина Владимировна,

Каминская Екатерина Олеговна

Национальный психологический журнал, Год журнала: 2013, Номер №2, С. 43 - 51, https://doi.org/10.11621/npj.2013.0207

Опубликована Окт. 20, 2013

Последнее обновление статьи Дек. 16, 2022

Эта статья опубликована под лицензией

License
Link for citation this article Похожие статьи
Загрузка...

Аннотация

Современный мир предъявляет крайне жесткие требования к организации профессиональной деятельности. Различные компании, пытаясь сократить свои расходы, обращаются к созданию проектных групп, работающих в виртуальной среде. Основной проблемой такого решения является необходимость полностью полагаться на способности к самоорганизации членов такой группы. При этом одной из самых распространенных причин срывов саморегуляции деятельности членов проектных групп становится феномен прокрастинации. В среднем от 15 до 20 % людей когда-либо в своей жизни сталкивались с проявлениями этого феномена на личном опыте. Прокрастинация может быть представлена как неадекватная копинг-стратегия, коррелирующая с переживанием высокого уровня стресса.
Основной целью нашего исследования является анализ особенностей прокрастинации у членов виртуальных проектных групп с различным уровнем профессионального стресса. Были собраны данные с использованием следующих методик: анкета объективных сведений о респондентах, опросник для оценки переживания острого и хронического стресса А.Б. Леоновой, шкала общей прокрастинации К. Лей, опросник потенциальной мотивации трудовой деятельности Р. Хакмана и Дж. Олдхэма, шкала контроля за действием Ю. Куля. В исследовании приняло участие 52 человека, продемонстрировавших достаточно выраженный уровень переживания профессионального стресса и прокрастинации. Проведенный регрессионнный анализ показал, что надежными предикторами прокрастинации в исследуемой группе является астенизация, как один из симптомов развития хронического стресса, и продолжительность рабочего стажа. Проведенное исследование позволяет дать организациям, использующим работу таких проектных групп, ряд рекомендаций, способствующих предотвращению срывов сроков сдачи проектов.

Ключевые слова

Потенциальная мотивация, профессиональный стресс, прокрастинация, стратегии преодоления стресса

Актуальность рассматриваемой темы связана с возрастающими требованиями среды, в которой живет современный человек. Она харак­теризуется, прежде всего, непрерывной изменчивостью и высокой инновацион­ностью. Научно-технический прогресс привел к формированию так называемо­го постиндустриального типа общества, для которого характерно интенсивное развитие наукоемких производств. На протяжении последних 50 лет происхо­дят изменения самой сути трудовой де­ятельности. Развитие информационных технологий приводит к возрастанию требований к инновационной готовно­сти человека и информационной пере­грузке (Купер и др., 2007).


Не только технологический прогресс вносит свои коррективы в характер ра­боты. Существующая ситуация сформи­ровалась под действием множества фак­торов. Среди них можно особо отметить спад в мировой экономике конца 1980-х – начала 1990-х годов, экономический кризис 1998 года в России, мировой финансовый кризис 2008-2011 годов. Такие события, как правило, приводят к тому, что организации стараются всеми спо­собами сократить свои издержки. Обыч­но это достигается путем сокращений персонала. В результате чего появляются новые формы трудового соглашения – «аутсорсинг», работа по «гибкому гра­фику», удаленная работа в «виртуальных офисах» и т.п. (Купер и др., 2007).


Все эти формы трудового соглашения часто реализуются в проектной работе как наиболее адаптивном и универсаль­ном способе организации взаимодей­ствия. Построение работы посредст­вом объединения разных специалистов в группы, работающие ради достижения заданного результата, в настоящее вре­мя приобретает все большую популяр­ность ввиду возросших требований сре­ды к гибкости организаций (Salas, Stagl, Burke, 2004). Построение работы на ос­нове таких команд стало весьма попу­лярным еще и потому, что управлять людьми в крупных организациях стано­вится так же сложно, как «строить замок из песка, выкладывая его по песчинке» (West, Borrill, Unsworth, 1998).


При таких условиях перестают рабо­тать старые принципы менеджмента для управления персоналом, который боль­шую часть своего рабочего времени ор­ганизует самостоятельно. Как правило, основным способом контроля таких со­трудников является контроль по резуль­татам, промежуточным или конечным. Организация же самого процесса вы­полнения задачи остается на усмотре­ние профессионала. С этим связана еще одна проблема – трудность распреде­ления пространства и времени труда и отдыха, так как их границы в условиях работы на дому или частичной работы в офисе оказываются крайне размыты­ми (Купер и др., 2007).


В связи с этим важно знать, как та­кие условия жизни влияют на здоро­вье профессионала. Характерными особенностями нашего времени стано­вится распространение болезней стрес­совой этиологии (Леонова, Кузнецова, 2007). Проблематика понятия «стресс», в частности понятия «профессиональ­ный стресс» (ПС), широко разрабатыва­ется в трудах зарубежных и отечествен­ных исследователей. В более широком понимании – это проблема состояний профессионала. Понятие функциональ­ных состояний (ФС) получило развитие в работах, выполненных в стенах психологического факультета МГУ имени М.В. Ломоносова в рамках структурно-интег­ративного подхода (Леонова, 2004, 2007), а также в работах других исследователей московской школы (Бодров, 2000). В за­рубежной психологии представления о состояниях человека развиваются в рамках изучения организационного стресса (Купер и др., 2007), а также свя­занного с ним феномена выгорания и трудоголизма (Крюкова, 2004).


В современных условиях человек очень чувствителен к воздействию стрес­са, что влечет за собой множество про­блем физического и психологического здоровья. Поэтому остро встает вопрос о способах совладания со стрессом (Леонова, Кузнецова, 2007). В западной литературе изучение данной проблема­тики идет по линии разработки понятий «stress coping» и «coping behavior» (Леоно­ва, 2004). В отечественной психологии представления о преодолении и совлада­нии с критическими ситуациями разви­ваются в русле психологии переживания и индивидуального стиля деятельности (Бодров, 2000, Крюкова, 2004).


В рамках психологии совладания рассматривается феномен прокрасти­нации, понимаемый как нарушение ре­гуляции деятельности (self-regulatory failure) (Steel, 2007) при которой чело­век имеет склонность откладывать «на потом» трудные и неприятные для себя действия.


Важно дать более подробную харак­теристику столь неоднозначного фено­мена как прокрастинация, причины и механизмы которого до сих пор не до конца ясны.


«Прокрастинация» (лат. Pro – вместо, Crastinus – завтрашний) означает откла­дывание «на потом» неприятных для че­ловека дел.


Термин был введен в 1977 году П. Рингенбахом в книге «Прокрастина­ция в жизни человека». Интересно, что в действительности этой работы не су­ществовало. Это была своеобразная шут­ка про книгу о прокрастинации, которая никогда так и не была закончена. Одна­ко термин закрепился и впоследствии прочно вошел в научный оборот. Пер­вый систематический анализ феноме­на прокрастинации был произведен Н. Милграмом в 1992 году. В своей рабо­те он предположил, что прокрастина­ция как социальный феномен возникла из-за того, что жизнь современного че­ловека в постиндустриальном обществе наполнилась множеством обязательств и временных ограничений. Дж. Ферра­ри с коллегами предложил похожее объ­яснение, отметив, что феномен суще­ствовал всегда, но именно в последнее время он стал приобретать негативные коннотации (Ferrari, Jonson, McCown, 1995). Начиная с 1980-го года появляют­ся различные научно-популярные и ака­демические работы о прокрастинации. В настоящее время эта тема разрабаты­вается многими зарубежными авторами (Chu, Choi, 2005; Ferrari et al., 1995, 2000; Kachgal et al., 2001; Lay, 1986 и др.). Лишь совсем недавно она привлекла внима­ние и отечественных психологов (Варваричева Я. И., 2010).


Прокрастинация широко распро­странена среди населения, но в наиболь­шей степени ей подвержены студенты высших учебных заведений (Steel, 2007). Установлено, что 80-95% студентов ис­пытывали прокрастинацию на себе, око­ло 75% считают себя прокрастинатора­ми и около 50% постоянно испытывают подобное состояние и это доставляет им серьезные проблемы. По данным за­рубежных исследователей, в общей по­пуляции прокрастинации подвержено 15-20% взрослых людей (Harriott, Ferrari, 1996), устойчивая прокрастинация име­ется у 15-25% людей и со временем этот уровень среди популяции повышается (Kachgal et al., 2001). Важно отметить, что около 95% людей, которые отмеча­ют у себя прокрастинацию, характеризуют ее как приносящую вред и мечтают избавиться от нее.


Причины и механизмы возникнове­ния прокрастинации изучаются до сих пор. Известный исследователь этого феномена Дж. Феррари (J.Ferrari) при­шел к выводу о том, что прокрастинаторы в большой степени озабочены сохранением хорошего впечатления о себе и стараются избегать ситуаций, в которых их самооценка может по­страдать (Ferrari, Jonson, McCown, 1995). При этом они сами могут ставить раз­личные преграды на пути достижения своей цели, что естественно приводит к низкой успешности в работе. Существу­ет множество исследований, в которых установлены корреляции показателей уровня выраженности прокрастинации с низкой самооценкой, отсутствием уве­ренности в себе, плохим самоконтролем, высокой склонностью к перфекци­онизму, импульсивностью, депрессией и тревогой (Ferrari, 1992; Ferrari, Tice, 2000; Lay, 1986). Зарубежные исследования по­казали также, что прокрастинация мо­жет коррелировать с высоким уровнем стресса и неадекватными копинг-стра­тегиями, что отражается на здоровье и качестве жизни человека (Sirois, Pychyl, 2002). Люди откладывают решение тех задач, которые являются для них стрес­совыми. Чем более человек восприим­чив к стрессу, тем с большей вероятностью он будет «прокрастинировать». Однако, согласно другим данным, сама склонность к прокрастинации может приводить к развитию стресса. Так, было показано, что люди склонные к отклады­ванию дел «на потом», с большей вероят­ностью испытывают стресс в ситуации ограниченного времени.


Значение и особенности исследования


Новизна и теоретическая значимость представленного нами исследования связана с тем, что в настоящее время в отечественной психологии проблемати­ка прокрастинации все еще слабо проработана. В основном она представле­на в рамках изучения вопросов лени (Варваричева, 2010). Так, было проведе­но исследование психологических ме­ханизмов лени как родственного про­крастинации явления, рассмотрены психологические компоненты лени, из­учено субъективное восприятие и оцен­ка лени человеком. В изучении причин лени рассматривались биологические и личностные факторы, такие как тревож­ность, проблемы мотивации, проблемы волевой регуляции и особенности само­оценки. В русле же западной традиции прокрастинация выделяется как отличный от лени феномен, ее следует отно­сить лишь к одной из возможных форм «прокрастинирования» (Pychyl, 2010).


Особенностью нашего исследования является то, что феномен прокрастина­ции рассматривается в связи с различ­ным уровнем выраженности професси­онального стресса у членов проектных групп. Зарубежные исследования пока­зали, что прокрастинация может корре­лировать с высоким уровнем стресса и неадекватными копинг-стратегиями, од­нако механизмы взаимодействия этих факторов до сих пор не до конца ясны и требуют дальнейшего изучения (Tice, Baumeister, 1997; Sirois, Pychyl, 2002).


Следует также обратить внимание на то, что в качестве обследуемых в на­шем исследовании выступает «взрослая» работающая часть населения. Большая часть исследований, существующих на данный момент, проведена на материа­ле студенчества.


В нашей работе, посвященной из­учению феномена прокрастинации, мы попытались учесть все известные нам факты и спроектировать такое исследо­вание, которое включало бы в себя:



  • изучение прокрастинации на «взро­слых» работающих людях;

  • учет организационных (групповых) факторов;

  • учет специфики деятельности (сфера веб-разработки);

  • учет специфики стрессовых состоя­ний (острый и хронический стресс);

  • учет личностных особенностей (фак­торов мотивации и особенностей во­левой регуляции).


Практическая значимость исследования


Как было показано выше, в иссле­дованиях зарубежных и отечествен­ных авторов, касающихся проблемати­ки прокрастинации и родственных ей явлений, установлено, что они имеют значительное влияние, как на благопо­лучие отдельного человека, так и на бла­гополучие организации (или команды), в которую человек включен.


В последнее время появляется все больше данных о негативном влиянии данного феномена на эффективность работы профессионалов. Так, установле­но, что прокрастинация ведет к потере времени, плохой продуктивности и повышению уровня ПС (work-related stress) у сотрудников организаций (Chu, Choi, 2005). Исследование крупной американ­ской консалтинговой компании «H&R Block» показало, что в 2002 году ошибки, причиной которых так или иначе была прокрастинация, обошлись компаниям в 473 миллиона долларов. Ряд исследо­ваний указывают на вред, который «от­кладывание на потом» приносит поли­тике и экономике стран (Steel, 2010).


Вопрос прокрастинации на рабочем месте, прежде всего, связан с пробле­мой мотивации «трудных» сотрудников. В настоящее время в практической пси­хологии существуют различные методы борьбы с прокрастинацией на уровне улучшения навыков постановки целей, планирования и контроля деятельнос­ти. Эти методы можно найти в работах наиболее известных исследователей проблематики прокрастинации, среди них нужно особенно отметить T. Pychyl (2009), R.F. Baumeister, J. Tierney (2011), G. Rubin (2012).


Помимо стратегий повышения лич­ной эффективности применяются особые управленческие методы. Одним из таких методов в настоящее время является очень популярная «Теория ограничений» (ТОС) доктора Э. Голдратта. Необходимость разработки данного метода была вызвана тем, что, по данным StandishGroup, лишь 44% проектов завершаются вовремя. В среднем проекты занимают 222% отпу­щенного времени и 189% запланирован­ного бюджета. Прокрастинация является одним из факторов, из-за которого про­екты не выполняются в срок. Особый ме­тод планирования, применяемый в ТОС, позволяет руководителю избежать подоб­ных задержек выполнения проектной ра­боты (Голдратт, 2006).


Таким образом, изучение феномена прокрастинации может помочь менед­жерам проектов лучше понять, каким образом индивидуальные особенности сотрудников и их актуальное состоя­ние влияют на сроки выполнения задач проекта. Кроме того, важно обратить внимание менеджеров на то, к каким последствиям в плане психического и физического благополучия сотрудни­ков может приводить неправильная ор­ганизация рабочего процесса.


Организация исследования


Целью нашего исследования явля­ется изучение особенностей прокра­стинации в зависимости от уровня ПС у членов виртуальных проектных групп. Были выдвинуты следующие предполо­жения:



  1. Уровень выраженности склонности к прокрастинации зависит от уровня выраженности показателей ПС у чле­нов виртуальных проектных групп.

  2. Особенности прокрастинации и ПС связаны с особенностями потенциаль­ной мотивации и волевой регуляции членов виртуальных проектных групп.


Методика и организация исследо­вания. В исследовании представле­но несколько проектных групп, занимающихся разработкой в области IT, численностью от 3 до 7 человек. Как правило, такая работа предполагает сов­местный труд различных специалистов:



  1. менеджера проектов (осуществляет координацию работы участников);

  2. веб-дизайнеров (художники-иллю­страторы, фотографы, технические ди­зайнеры, шрифтовики и пр. разработ­чики дизайн приложения или сайта);

  3. верстальщика (из графических маке­тов, подготовленных дизайнерами, создает веб-страницы с гипертекстом и с подготовленными для интернета изображениями);

  4. программиста (выбирает язык про­граммирования и создает програм­мную основу сайта).


В исследовании приняли участие чле­ны виртуальных проектных групп, объе­диненные общей целью создания неко­торого конечного продукта, услуги или поддержки существующей системы, все­го 52 человека в возрасте от 21 до 59 лет, из них 32 мужчины и 20 женщин, стаж работы которых от 0,5 до 42 лет.


Методы исследования особенностей прокрастинации в зависимости от уров­ня ПС у членов проектных групп были отобраны в соответствие с целями ис­следования:



  1. Анкета объективных сведений о ре­спондентах: возраст, пол, образова­ние, стаж работы, форма работы (вир­туальная команда). Используется для выяснения социально-демографиче­ского статуса и особенностей профес­сионального статуса респондентов.

  2. Методики субъективной оценки выра­женности ПС:


    • Опросник для оценки переживания острого и хронического стресса (Ле­онова, 2004). Используется для диаг­ностики состояний острого и хро­нического стресса, т.е. для оценки адекватности задействованных ре­сурсов регуляции состояний.


  3. Методика субъективной оценки склонности к прокрастинации:


    • Шкала общей прокрастинации К. Лей (General Procrastination Scale (GPS), Lay, 1986, адапт. Варваричевой, 2010). Используется для диагности­ки склонности к прокрастинации у взрослых.


  4. Методики диагностики индивидуаль­ных особенностей членов виртуаль­ных проектных групп:


    • Опросник потенциальной мотива­ции трудовой деятельности JDS (Job Diagnostic Survey (JDS) R. Hackman, G. Oldham, 1980, адапт. Леоновой, 2000). Используется для диагности­ки уровня потенциальной профес­сиональной мотивации, а также вы­раженности ее детерминант.

    • Шкала контроля за действием Ю. Куля (Handlungskontrolle nach Erfolg, Misserfolgund Prospektiv, Kuhl, 1986, адапт. Шапкина, 1997). Ис­пользуется для оценки предпочита­емой стратегии регуляции активно­сти (деятельности).



Опрос производился в форме удален­ного заполнения анкет респондентами. Анкета рассылалась респондентам по электронной почте. Анкеты заполнялись каждой проектной группой в определен­ный рабочий день. Процент возврата – около 30. Анализ результатов прово­дился с помощью электронных таблиц (MicrosoftExcel 2010) и статистического пакета SPSS (PASW Statistics 18).


Описание и обсуждение результатов. Уровень ПС у членов рассмотренных виртуальных проектных групп невы­сок, в основном наблюдается его сред­няя выраженность (см. табл. 1). Однако даже на фоне такой достаточно прием­лемой картины, мы видим тенденции развития негативных хронических со­стояний. Безусловно, более детальный анализ в этом случае должен строить­ся по пути изучения индивидуальных случаев и контекста жизни каждого со­трудника, но уже обобщение получен­ных средних значений указывает на до­статочно устойчивые оценки высокой степени выраженности хронического стресса внутри обследованных проек­тных групп. На основании этого можно сделать вывод, что, несмотря на разницу в организационной культуре и специфи­ке задач, решаемых в ходе работы, про­ектная работа в таких группах обладает рядом сходных черт.































Показатели



Среднее



Стандартное отклонение



Индекс потенциальной мотивации (ИПМ)



170,53



77,22



Острый стресс



33,15



5,26



Хронический стресс



39,88



8,04



Прокрастинация



48,9



11,4



Таблица 1. Общая характеристика значений показателей по выборке.


Среди общих характеристик следу­ет отметить высокий уровень потенци­альной мотивации сотрудников проек­тных групп. В основном он обусловлен такими особенностями работы как разнообразие задач, их сложность и высо­кая автономность сотрудников. Рабо­та в проектной группе, занимающейся веб-разработкой, требует актуализа­ции творческого потенциала челове­ка и способствует постоянному разви­тию знаний и навыков сотрудников. Это происходит потому, что приходится за­ниматься множеством разноплановых задач, а иногда и совмещать деятель­ность в нескольких проектах. С этим связана еще одна характеристика про­ектной работы – сложность задач, ко­торые приходится решать. С одной стороны, она вызвана новизной, уни­кальностью каждого проекта, с другой стороны – тем, что работа над проек­том предполагает создание продукта от начала и до конца, что требует целост­ного взгляда на процесс его создания и координации своих усилий с усилия­ми других участников проекта. Автоно­мия здесь относительна, она ограничена сроками, в которые должен уложить­ся каждый член проектной группы, выполняя свою часть работы. Как правило, эти сроки устанавливаются проектным менеджером с помощью различных ин­струментов планирования. Сотрудник может относительно свободно распо­ряжаться своим временем внутри уста­новленных периодов, но на их границах ему необходимо предоставлять резуль­тат в соответствии с этапами работы.


С одной стороны, эти особенности мотивируют работника и стимулируют его деятельность. С другой стороны, они предъявляют повышенные требования к ресурсам человека, так как режим тру­да и отдыха регулируется не столько установленными организационными нормами, сколько теми сроками, кото­рые задает проект. Поэтому многое за­висит от индивидуальных навыков планирования и регуляции деятельности человека – он отвечает за себя и за про­цесс своей работы в ходе выполнения проекта до предоставления результата менеджеру или заказчику.


Таким образом, важной индивидуаль­ной характеристикой, играющей перво­степенную роль в формировании стрес­совых состояний, является стратегия регуляции активности. В представлении создателя методики измерения волевой регуляции Ю. Куля, высокие показатели по шкалам контроля за действием при неудаче и контроля за действием при планировании составляют общую стра­тегию ориентации на действие (ОД), в противоположность ориентации на состояние (ОС), которая является менее адаптивной в стрессогенных условиях (Хекхаузен, 2003). В нашем исследова­нии именно эти личностные особенно­сти обнаружили взаимосвязь со мно­гими показателями стресса, особенно с проявлениями хронического стресса. Таким образом, наше исследование под­твердило предположение о том, что ОД- субъекты лучше адаптируются к стрессогенным условиям деятельности.


Наряду с индивидуальными особен­ностями, следует также учитывать де­мографические и организационные факторы, которые также могут играть свою роль в формировании тех или иных состояний. Так, по данным нашего исследования женщины оказались более подвержены состояниям эмоциональ­ной напряженности, тревоги, депрессии и хронического стресса в целом. Наряду с этим, женщины гораздо ниже оцени­вают субъективно-значимые характери­стики работы (p<0,05), в результате чего у них обнаруживается более низкий уро­вень потенциальной мотивации по срав­нению с мужчинами, хотя в целом он и не выходит за рамки оптимально вы­раженного уровня.


Разделение выборки на возрастные группы не обнаружило значимых раз­личий по показателям острого и хро­нического стресса, но подобные разли­чия проявились при сравнении групп с различным стажем работы. Сотруд­ники со стажем работы более 9 лет с большей вероятностью испытывали физический дискомфорт, чем сотрудни­ки, проработавшие в профессии менее 5 лет. На уровне гипотезы можно пред­положить, что это связано с особенно­стями компьютеризированной деятель­ности в сфере веб-разработки в целом, а не с конкретной специализацией со­трудников.


Свою специфику в оценку потенци­альной мотивации и характеристик тру­да вносит должностная позиция членов групп (см. табл. 2).
































































 

Специалисты (21)



Менеджеры (19)



t-критерий Стьюдента PU-Манна-Уитни)



р



Показатели



M



SD



M



SD



Индекс потенциальной мотивации ИПМ



127,41



73,1



194,04



63,73



-3,058



0,004



Контроль действий при неудаче КДн



5,19



3,05



7,36



3,04



-2,255



0,030



Автономия



4,85



1,65



5,89



1,04



-2,343



0,024



Сложность



4,61



1,07



5,31



1,10



-2,021



0,050



Значимость*



5,47



1,66



6,57



0,69



119,00



0,018



Таблица 2. Данные сравнения специалистов и менеджеров по значениям показателей индивидуальных особенностей по критерию t-Стьюдента


Менеджеры оценивают эти показа­тели выше, чем такие специалисты как программисты, дизайнеры, аналити­ки и другие. Это может быть связано с тем, что они видят весь цикл разработки проекта и имеют гораздо больше воз­можностей для принятия решений, чем другие сотрудники. Поэтому для проек­тных групп очень важно, чтобы все чле­ны команды были включены в процесс планирования и принятия решений. Показатель волевой регуляции контроля за действием при неудаче также значитель­но выше у менеджеров. То есть, рядовые сотрудники не способны быстро моби­лизовать свои усилия, когда они стал­киваются с неудачами. Важно помнить, что этот показатель является относи­тельно устойчивой личностной чертой, поэтому не совсем корректно говорить об ее ситуативной изменчивости. Одна­ко, как известно, существуют модели по­ведения, например, такие как выученная беспомощность, которые формируются под влиянием переживаемого челове­ком опыта.


Для решения многих профессиональ­ных задач человеку недостаточно толь­ко мотивации, необходимо дополни­тельное волевое усилие, которое будет поддерживать реализацию действий. При сниженной способности к контролю за действием формируется особая личностная диспозиция, которую Ю. Куль называет ОС-стратегией. Она формируется при двух условиях:



  1. неполноты и противоречивости по­ступающей информации;

  2. несформированности намерения, ко­торое не может быть воплощено в действии и на котором человек за­стревает.


Исследования показали, что модус контроля за действием определяется не только диспозицией личности, но и си­туационными переменными (Хекхаузен, 2003). В нашем исследовании была установлена взаимосвязь модуса контроля за действием в ситуации неудачи и сте­пенью выраженности потенциальной мотивации. Можно предположить, что основной вклад в возникновение этой взаимосвязи внесли такие характери­стики работы как сложность задач, наличие автономии и обратной связи.


Кроме того, способность професси­онала к контролю за действием в слу­чае неудач обнаруживает взаимосвязь со многими показателями ПС. Среди таких показателей – показатель общего самочувствия, тревоги и депрессивности. Та­ким образом, можно предположить, что повторяющееся переживание человеком неудач и неспособность справиться с этим связаны с тревожными состояния­ми, а иногда и с депрессией, которые яв­ляются признаками развития хрониче­ского стресса.


Трудности контроля в ситуации пла­нирования и принятия решения обна­руживают взаимосвязь с состоянием выраженной астенизации как одним из важных компонентов хронического стресса. При астенизации наблюдается истощение физических и психических ресурсов человека, в результате чего ему бывает трудно приступить к действию, и он ощущает постоянную усталость.


В нашем исследовании именно модус контроля за действием при планирова­нии обнаружил значимую взаимосвязь со склонностью к прокрастинации. Од­нако регрессионный анализ показал, что наиболее значимым и надежным предик­тором прокрастинации являются не осо­бенности волевой регуляции, а состояние астенизации в сочетании с опытом про­фессиональной деятельности (скоррек­тированный R-квадрат=0,457, р<0,0001). Общий индекс прокрастинации = 23,1 + 3,5 × Астенизация – 0,4 × Стаж работы.


Таким образом, при прочих равных условиях, человек, который находится в состоянии хронического стресса, будет с большей вероятностью склонен к про­крастинации. При этом, чем больший опыт работы имеет человек, тем проще ему сопротивляться прокрастинации. Это может быть объяснено тем, что у бо­лее опытных специалистов сформиро­ваны эффективные способы регуляции своих состояний и поведения.


В целом уровень склонности к про­крастинации оказался относительно невысоким у обследуемой выбор­ки профессионалов, лишь в отдельных индивидуальных случаях это свойст­во имеет высокие значения. Несмотря на то, что прокрастинация являет­ся относительно устойчивой чертой, можно предположить, что степень ее выраженности будет разной в зависи­мости от состояния, в котором нахо­дится профессионал. Это предположе­ние подтверждается данными нашего исследования, в котором было уста­новлено, что группы респондентов с высокими и низкими значениями по­казателей острого и хронического стресса обнаруживают разный уро­вень выраженности склонности к про­крастинации (см. табл.3).






























 

Низкий Gen-XC (18)



Высокий Gen-XC (17)



t-критерий Стьюдента



р



Показатели



M



SD



M



SD


  

Индекс общей прокрастинации



44,2



12,9



54,1



9,4



-2,568



0,015



Таблица 3: Данные сравнения групп с низким и высоким значением показателя стресса по уров­ню выраженности склонности к прокрастинации по критерию t-Стьюдента


Вместе с тем, остается неясным, что является первичным, интенсивность пе­реживания стрессовых состояний или определенная индивидуальная особен­ность регуляции деятельности. Можно предположить, что между ними име­ют место взаимосвязи различной на­правленности. Однако можно также обоснованно утверждать, что наличие стрессогенных ситуаций приводит к усилению проявлений прокрастинации (см. табл.4).
















































Показатели ПС



Индекс общей прокрастинации



Коэффициент корреляции Пирсона



Индекс Острого стресса Gen-OC



0,541*



Общее самочувствие ОС6



0,431**



Астенизация XC4



0,644**



Индекс хронического стресса Gen-XC



0,451**



Коэффициент корреляции Спирмена



Когнитивная напряженность ОС2



0,374**



Эмоциональное напряжение ОС3



0,312*



Нарушения в поведении ОС5



0,413**



Психосоматические реакции XC5



0,309*



Обозначения: *р<0,05; **p<0,01


Таблица 4: Данные корреляционного анализа используемых диагностических показателей с использованием коэффициента корреляции Пирсона и Спирмена.


Обнаруженные взаимосвязи были подтверждены в полученной факторной структуре основных диагностических показателей. В первый и наиболее ве­сомый фактор вошли показатели остро­го и хронического стресса и показатель прокрастинации, а во второй – показа­тель модуса контроля деятельности в си­туации неудачи и индекс потенциаль­ной мотивации.














I (38,9%) «Совлада- ние со стрессом»



II (25,6%) «Контр­оль за трудовой деятельностью»



Индекс общей про­крастинации (0,783) Gen-ОС (0,759) Gen-XC (0,715)



КДн (0,833) ИПМ (0,741)



Таким образом, можно говорить о том, что способность человека к контролю своей деятельности во мно­гом зависит от характеристик и требо­ваний труда. Если человеку не предо­ставляется достаточной автономии и не обеспечивается адекватная обратная связь, то ему трудно объективно оцени­вать свои неудачи. В ситуации стресса человек еще более склонен к прекращению деятельности и избеганию тех за­даний, которые ему неприятны и могут привести к неуспеху.


Прояснить эту картину помогает дру­гая факторная структура, которая была получена в результате включения в ста­тистический анализ всего комплекса диагностических показателей. На этом этапе обработки данных частный пока­затель астенизации практически «выте­снил» из факторной структуры общий показатель хронического стресса.














I (36,5%) «Истоще­ние ресурсов»



II (28,3%) «Потеря ощущения контр­оля»



ХС4Астенизация (0,901)


Gen-OC (0,870)


ОС2 Когнитивная на­пряженность (0,793)


Индекс общей про- крастинации (0,736)



КДн (-0,790) ХС1


Тре­вога (0,790) ХС3


Депрессивность (0,703)



Кроме того, в состав факторной структуры вошел показатель когнитив­ной напряженности. Второй фактор, наряду с показателем контроля за дей­ствием при неудаче, включил в себя дру­гие частные показатели хронического стресса, прежде всего, тревогу и депрес­сивность. Таким образом, оба выделен­ных фактора объединены в плане их взаимосвязи с разными проявлениями хронического стресса.


В нашем исследовании прокрасти­нация оказалась в большей степени связана с выраженными симптомами хронического утомления, истощения и высокой когнитивной напряженно­сти, то есть с проявлениями ПС, которые вызываются интенсивными нагрузками. При обследовании сотрудников IТ-ком­паний, то есть «работников умственного труда», следует говорить, скорее, о нара­стании когнитивных нагрузок. Показа­тель же волевой регуляции деятельнос­ти, особенно со стороны компонента регуляции поведения в ситуации неуда­чи, оказался связанным с депрессивны­ми и тревожными состояниями.


Подводя итоги обсуждения получен­ных результатов, можно сделать вывод о том, что исследовательская гипоте­за о зависимости степени выраженности склонности к прокрастинации от уровня выраженности показателей ПС подтвердилась. Отчасти была подтвер­ждена и вторая гипотеза. В нашем ис­следовании обнаружилось, что особен­ности волевой регуляции деятельности и выраженность склонности к прокрастинации связаны с различными проявлениями ПС. Кроме того, прокрасти­нация обнаружила наиболее сильную связь с показателем контроля за дейст­вием при планировании, что также от­ражает специфические черты изучае­мого феномена.


Дальнейшие исследования могут по­мочь в понимании особенностей про­крастинации при условии учета нескольких моментов:



  1. Необходимо использовать различные методические инструменты измере­ния прокрастинации. Как уже упоми­налось, существует мнение, что раз­личные опросники могут измерять несколько различные конструкты, объединяющиеся в литературе под общим термином «прокрастинация».

  2. Следует более четко определить, в ка­кой мере склонность к прокрастина­ции зависит от ситуативных факто­ров, а в какой является устойчивой личностной чертой. В этом может помочь исследование, рассматривающее динамику состояний членов проек­тных групп, то есть измерение показа­телей прокрастинации на разных эта­пах выполнения проекта.

  3. Одним из направлений развития ра­боты может стать увеличение выбор­ки и/или рассмотрение особенностей прокрастинации в других профессио­нальных группах.

  4. И наконец, необходимо более четко определить организационные разли­чия между рабочими группами, кото­рые рассматривались в исследовании, так как только это поможет диффе­ренцировать влияние индивидуаль­ных и организационных факторов на особенности феномена прокрастина­ции у конкретных специалистов.


Литература:



  1. Абабков В.А., Боголюбова О.Н., Веревочкин С.В., Войт Т.С., Маневский Ф.С., Никитенко М.А., Потемкина Е.А., Сафонов В.К., Ураева Г.Е., Шаболтас А.В. Типы реагирования на повседневные микрострессоры // Вестник Санкт-Петербургского университета. Сер.12. – 2013. – Вып. 2. – С. 34-44.

  2. Бодров В.А. Информационный стресс / В.А. Бодров. – М.: ПерСе, 2000.

  3. Варваричева Я. И. Феномен прокрастинации: проблемы и перспективы исследования / Я.И. Варваричева // Вопросы психологии. – 2010. – № 3. – С. 121-131.

  4. Голдратт Э. Критическая цепь / Э. Голдратт. – М.: ТОС Центр, 2006.

  5. Крюкова Т.Л. Психология совладающего поведения / Т.Л. Крюкова. – Кострома, 2004.

  6. Купер К.Л. Организационный стресс / К.Л. Купер, Ф.Дж. Дейв, М.П. Драйсколл. – Харьков : Гуманитарный центр, 2007.

  7. Леонова А.Б. Комплексная стратегия анализа профессионального стресса: от диагностики к профилактике и коррекции / А.Б. Леонова // Психологический журнал. – 2004. – т. 25 – №2. – С. 75-85.

  8. Леонова А.Б. Структурно-интеративный подход к анализу ФС человека / А.Б. Леонова // Вестник МГУ. Сер. 14. Психология. – 2007. – №1. – С. 87-103.

  9. Леонова А.Б. Психологические технологии управления состоянием человека / А.Б. Леонова, А.С. Кузнецова А.С. – М.: Смысл, 2007.

  10. Хекхаузен Х. Мотивация и деятельность / Х. Хекхаузен. – СПб.; М.: Питер : Смысл, 2003.

  11. Шапкин С.А. Экспериментальное изучение волевых процессов / С.А. Шапкин. – М.: Смысл : ИП РАН, 1997.

  12. Baumeister R. F., Tierney J. Willpower: Rediscovering the Greatest Human Strength. – Penguin Press, 2011.

  13. Chu A. H. C., & Choi J. N. Rethinking procrastination: Positive effects of “active” procrastination behavior on attitudes and performance // Journal of Social Psychology. – 2005. – 145(3) – p. 245-264.

  14. Ferrari J. R. Psychometric validation of two procrastination inventories for adults: Arousal and avoidance measures // Journal of Psychopathology and Behavioral Assessment – 1992. – № 2, 1992 – p. 97-110.

  15. Ferrari J. R., & Tice D. M. Procrastination as a self-handicap for men and women: A task-avoidance strategy in a laboratory setting // Journal of Research in Personality. – 2000. – 34 – p. 73-83.

  16. Ferrari J.R., Johnson J.L. and McCown W.G. Procrastination and task avoidance: Theory research and treatment. – New York : Plenum Press, 1995.

  17. Hackman J. R., Oldham G. R. Work redesign. – MA : AddisonWesley, 1980.

  18. Harriott J., & Ferrari J. R. Prevalence of procrastination among samples of adults // Psychological Reports. –1996. – 78. – p. 611-616.

  19. Kachgal M. M., Hansen L. S., Nutter K. J. Academic procrastination prevention/intervention: Strategies and recommendations // Journal of Developmental Education. –2001. – 25. – p. 14-24.

  20. Lay C. H. At last, my research article on procrastination // Journal of Research in Personality. –1986. – 20. – p. 474-495.

  21. Pychyl T.A. Time Traveling to Reduce Procrastination (and «Tough Love» for Procrastinators) Being more realistic about the future to decrease procrastination // Don’t Delay. – 2009 (published online: http://www.psychologytoday.com/blog/dont-delay )

  22. Pychyl T.A. Are procrastinators just lazy? // Don’t Delay. – 2010 (published online: http://www.psychologytoday.com/blog/dont-delay )

  23. Rubin G. Problem With Procrastination? Try This: Do Nothing // The Happiness Project. – 2012 (published online: http://psychcentral.com/blog/archives/2012/02/17/problem-with-procrastination-try-doing-nothing/ )

  24. Salas E., Stagl K. C. & Burke C. S. 25 years of team effectiveness in organizations: Research themes and emerging needs // International review of industrial and organizational psychology. – 2004. – v.19. – p. 47-91.

  25. Sirois F. M. &Pychyl T. A. Academic procrastination: Costs to health and well-being // American Psychological Association. – Chicago, IL, 2002.

  26. Steel P. The Nature of Procrastination: A Meta-Analytic and Teoretical Review of Quintessential Self-Regulatory Failure // Psychological Bulletin. –2007. – v. 133. – № 1. – p. 65-94.

  27. Steel P. The Procrastination Equation: How To Stop Putting Things Off And Start Getting Stuff Done. – Random House Canada, 2010.

  28. Tice D. M. & Baumeister R. F. Longitudinal study of procrastination, performance, stress, and health: The costs and benefits of dawdling // Psychological Science. – 1997. – 8. – p.454-458.

  29. West M.A., Borrill C.S. & Unsworth K.L. Team effectiveness in organizations. // International review of industrial and organizational psychology. – 1998. – Vol. 13. – p. 1-48.

  30. Zinchenko Yu.P., Pervichko E.I., Ostroumova O.D. (2013). Psychophysiological mechanisms of mental stress reactions in patients with “hypertension at work” and patients with essential hypertension: a comparative analysis. Psychology in Russia: State of the Art. DOI: 10.11621/pir.2013.0308