Как известно, форсайт - это предвидение будущего - технологического, институционального и социального. Предвидение необходимо для успешной реализации целей социально-экономического развития. Для этого методология форсайта должна сочетаться с методологией экономической политики. У нас много достижений в области форсайта, а в сфере экономической политики пока нет заметной связи между тем, что делается в рамках прогнозирования, и тем, что реализуется на практике. Попробую пояснить. Для начала напомню некоторые закономерности, начиная с технологического форсайта. Это то развитие, которое современной экономической политике неизвестно. Если бы мы встречались сегодня в Министерстве экономики или в аппарате правительства (не говоря уже о Центральном банке), на нас смотрели бы, раскрыв рот, не понимая, о чем речь.

Наиболее развитая часть форсайта - это технологическое прогнозирование, где проведено моделирование десятков тысяч научно-производственных циклов, создан СПЭК-2019 «Форсайт «Россия»: будущее технологий, экономики и человека» очень простой формальный аппарат; каждый научно-производственный цикл, любой цикл технологии моделируется с помощью логистической кривой, очень удобной в аналитическом описании. Она иллюстрирует пределы совершенствования каждой технологии, а также нелинейный характер технико-экономического развития. То, что происходит на микроуровне, повторяется на макроуровне - через сочетания технологи- чески-сопряженных производств. Мы наблюдаем такую же нелинейную длинноволновую динамику смены технологических укладов. Важно подчеркнуть неравномерность экономического развития, которая создает систему координат для политики экономического развития и позволяет сформировать приоритеты. Сейчас мы находимся в такой «заштрихованной» зоне, которую мы называем «родами нового технологического уклада».

Передовые страны сегодня входят в фазу роста нового технологического уклада, который будет генерировать новую длинную волну экономического развития. Эту фазу «родов» сложно пройти - хорошо известна закономерность, согласно которой подавляющая часть новых технологических идей гибнет в процессе перемещения знаний от фундаментальных исследований к этапу коммерциализации. Именно этот провал - «долину смерти» - наша система управления никак не заполняет. Есть примеры коммерциализации, в основном импортных технологий, немножко и своих, но наши технологии не могут пройти сквозь долину смерти из-за отсутствия механизмов государственной поддержки. Соответственно, мы воспроизводим то, что уже создали, а совершить технологический скачок между технологическими укладами, создать мощный инициирующий импульс для формирования нового ядра экономического роста в отсутствие инструментов экономической политики у нас не хватает сил.

С точки зрения приоритетов экономического развития в мировой экономике сформировалось ядро нового технологического уклада, которое растет в среднем на 30...40 % в год. Нано-, био-, инженерные, информационные, коммуникационные, когнитивные и цифровые технологии в сочетании дают технологическую революцию, которая преобразует практически все отрасли экономики. Если в ядре темпы роста достигают 35 %, а иногда и 70... 80 % в год, то на периферии внедрение этих технологий тоже дает опережающий рост - 10... 15 % в несущих отраслях и 3... 4 % - в традиционных. Технологическая революция обеспечивает скачок в экономическом развитии. Казалось бы, ясно: чтобы внедрить все эти достижения, необходимо обеспечить полномасштабное финансирование производств нового технологического уклада. Сюда нужно вкладывать столько, сколько возможно с точки зрения имеющегося научно-технического потенциала. Где взять деньги? Если мы говорим о внутренних исследованиях и инвестициях, то это прежде всего целевой кредит, т. е. специальные инструменты рефинансирования, через которые можно давать деньги не под ключевую ставку, а под 2... 3 %. Во всех странах, демонстрирующих экономические успехи, важную роль играют инструменты денежно-кредитной политики. Например, в Китае при реализации приоритетного проекта вам дадут кредит под 0,2 и 0,5 % на 10, 15, 20 лет. Госпредприятие, работающее на «ниве научно-технического прогресса», получит кредит под 2 %; частный сектор, который действует на свой страх и риск, - под 4 %.

У нас же ЦБ практически перестал выдавать кредиты в экономику. Если до 2014 г. было выделено примерно 10 триллионов рублей кредита, то сегодня рефинансирование экономики полностью свернуто. Специальные инструменты, через которые осуществлялись проектное финансирование, поддержка малого бизнеса и т. д., прекращены, и ЦБ изымает деньги из экономики, вместо того чтобы их туда вкладывать. Всего было изъято 10 триллионов рублей, еще 4 триллиона изъяты за последние полтора года через депозиты и выпуск облигаций. То есть, российские денежные власти вместо того, чтобы создавать целевое кредитование экономического роста, тормозят экономическое развитие.

Бюджетная политика могла бы стать источником роста, но, к сожалению, национальные программы, на которые идут ассигнования, представляют собой не более чем рекомендации, в то время как раньше соответствующие траты были жестко закреплены в бюджете. Бюджетные деньги по-прежнему не вкладываются в развитие, а вывозятся из страны через стабилизационные фонды.

Наконец, внешняя торговля. Казалось бы, уникальное явление - смена технологических укладов сопровождается резкими скачками цен на энергоносители. Переход на новый технологический уклад опосредован резким повышением цен - это источник валюты для финансирования импорта новых технологий, стимулирования совместного инновационного развития с другими странами ядра нового технологического уклада. Однако большая часть этих денег ушла в офшоры: Россия стала крупнейшим донором мировой экономики, потеряв более триллиона долларов за последние два десятилетия. Контроль за промышленностью тоже переместился в офшоры.

Как видим, между рекомендациями, вытекающими из технологического форсайта, и экономической политикой нет ничего общего. Проводимая политика прямо противоположна той, которая должна осуществляться исходя из стратегии рывка в экономическом развитии, о котором сказал президент нашей страны. Если говорить о рывке, то из технологического форсайта вытекает смешанная стратегия опережающего развития. Во-первых, это опережающий рост нового технологического уклада, максимальная концентрация ресурсов в целях полного освоения научно-технического потенциала. Во-вторых - динамичное наверстывание там, где наши предприятия близки к фронту научно-технического прогресса. Отличный пример - авиационная промышленность. Не прошло и 30 лет, как заговорили о том, что самолеты ИЛ-96, ТУ-204 и ПЛ-112 могут создать основу нашего парка, который мы потеряли. На протяжении 20 лет в отсутствие финансирования лизинга самолетов весь «потенциал» простаивал. Если сейчас удастся организовать целевое кредитование для лизинга наших самолетов через государственные банки, темпы роста только в этой очень перспективной области экономики могут составить десятки раз.

Приходится констатировать, что мы прозевали период сверхвысоких цен на нефть и продолжаем делать ошибки. Теория долгосрочного технико-экономического развития говорит о том, что мир перейдет на новые энергоносители, мы же продолжаем наращивать экспорт нефти и газа. С точки зрения долгосрочных закономерностей - это тупиковое направление, которое нас замыкает в ловушке предыдущего технологического уклада. Нам необходимо развивать новые технологии, а для этого нужны инициирующие импульсы, высокая концентрация инвестиций в начальной фазе технологической траектории.

В заключение несколько соображений о неравномерности экономического развития. Если мы проспим фазу родов технологического уклада, тогда мы обречены на догоняющее развитие, где капиталоемкость будет нарастать нелинейно.

Через мировые потрясения, мировую гибридную войну просматривается новая модель управления, которую мы назвали интегральным строем. Он сочетает планирование с рыночной самоорганизацией, использование фиатных денег с приоритетами СПЭК-2019 «Форсайт «Россия»: будущее технологий, экономики и человека» экономического развития с опорой на государственную банковскую систему и использование долгосрочного кредита как инструмента регулирования экономического развития. Сравнение нового мирохозяйственного уклада (Интегрального) с предыдущим (Имперским) показывает, что мы по-прежнему имеем инструментарий, типичный для периферийной страны уходящего мирохозяйственного уклада. Мы никак не можем восстановить стратегическое планирование и внедрить механизм сквозной ответственности за выполнение задач развития.

Доминирующее сегодня сочетание экономических интересов не позволяет превратить государственную банковскую систему в инструмент экономического развития. Рассуждая об экономическом планировании, мы в основном имеем в виду правительство. Однако у государственной банковской системы сегодня денег раза в три больше, чем у правительства, но она не занимается инвестициями. Доля инвестиционных кредитов в банковской системе не превышает 7 %. Государственные банки ведут себя, как кошки, гуляющие сами по себе. Сверхвысокие процентные ставки сопровождаются залоговым рейдерством. В экономике нарастает хаос, в то время как огромные денежные ресурсы сконцентрированы и в профиците бюджета, и в государственной банковской системе. Они работают не на экономическое развитие, а на обогащение людей, которых эта политика полностью устраивает.

Пока у нас в парадигме экономического управления будет доминировать примитивное представление об экономическом равновесии, абсолютно несовместимое с закономерностями экономического развития, которое нелинейно, неравновесно, неопределенно и требует концентрации инвестиций на прорывных участках формирования технологических траекторий, мы будем обслуживать интересы части властвующей элиты. Эта элита считает, что ничего менять не надо, потому что у нее все хорошо.

На самом деле наше положение - это типичное периферийное положение на обочине, очень опасное для страны. Если мы не успеем встроиться в ядро нового технологического уклада и сформировать институты нового мирохозяйственного уклада, то на этой периферии, между двумя центрами развития глобальной экономики, наша экономическая целостность будет окончательно разорвана и возможности для самостоятельного развития - упущены. А возможности есть, с темпом не менее 8 % в год, если мы реализуем смешанную стратегию развития, о которой часто дискутируем в Вольном экономическом обществе.